40 
Юле пришлось потихоньку выйти из квартиры и снова зайти, чтобы сделать вид, что она ничего не услышала.
Рита со слезами не то радости, не то грусти бросилась ей на шею, как если бы она была ее сестрой.
– Успокойся, я же пришла, а ты не маленькая девочка и не должна бояться оставаться одна… С кем это ты сейчас разговаривала по телефону?
– А ты что-нибудь слышала?
– Открывая дверь, я услышала твой голос…
– Я звонила в магазин и спросила, есть ли у них трехпроцентное молоко для кофе, вот и все, – спокойнейшим тоном солгала Рита. Очевидно, ложь была ее естественным состоянием, без которого она бы завяла, как цветок без воды.
– Рита, ты не могла бы показать мне ковер, в котором вы с мужем или он один (я уже не помню точно) относили тело Неизвестного в подвал?
– Конечно! Могу прямо сейчас!
Рита бросилась к вешалке, надела плащ и, схватив Юлю за руку, повела за собой из квартиры вниз по лестнице в подвал. Она шла так уверенно, что Юля поразилась: ведь перед тем как подняться в квартиру, она сама внимательнейшим образом обследовала весь первый этаж, чтобы разыскать дверь, ведущую в этот пресловутый подвал и… не нашла! Не потащили же они труп в другой подъезд, где такая дверь имеется?
Рита зашла в тупик, почти уткнувшись носом в кирпичную стену, и пожала плечами:
– Я не знаю, куда делась дверь, но она была, точно была.
– Может, все это случилось не здесь, не в С., а в Риге?
– Ты хочешь сказать, что я не могу отличить С. от Риги? И что мне там вообще делать, если мы жили здесь?
– Но раньше-то, перед тем как приехать сюда, вы жили в Риге, ты сама рассказывала, что у вас там прекрасный дом, по которому ты скучаешь, что там сад, цветы и даже был садовник!
– Но это было в другой жизни. Докризисной.
Самое время спросить, ДО СМЕРТИ это было или ПОСЛЕ, но разоблачать Аперманис было еще рано. Она же все равно никуда не денется, тем более что разговаривала она минут пять тому назад не с кем иным, как с психиатром, здесь нет никаких сомнений.
– Ладно, тогда давай что-нибудь перекусим, а потом мне надо будет снова уйти, но уже ненадолго. Ты по телефону сказала мне, что «он пришел» и что тебе вроде бы пришлось взять в руки нож… Кто пришел? Тот самый мужчина?
– Я перепутала. Это была моя тень, – спокойно ответила Рита. – Просто мне хотелось, чтобы ты поскорее приехала. Где ты была? Ты ищешь убийцу той девушки?
– Да, представь себе. Кстати, мне могут позвонить…
– Уже позвонили, – пожала плечами Аперманис. – Попросили тебя перезвонить вот по этому телефону, – и она сунула в руки Юли клочок бумаги с нацарапанным на нем номером телефона.
«Неужели Португалов так быстро сделал фотографии и даже успел их показать кому надо?» – подумала Юля, поскольку мало кто, за исключением Леши Чайкина и фотографа, знал, по какому телефону и адресу ее сейчас можно найти.
Юля позвонила и представилась.
– Это Аркадий Португалов, если помните, – услышала она.
– Что, клюнули?
– Нет, что вы, я так быстро не работаю, я же не халтурщик какой-нибудь… Просто решил позвонить вам и спросить, что вы делаете вечером.
– Вы хотите назначить мне свидание?
– А почему бы и нет? Шампанское я уже взял, все остальное увидите сами…
– О чем вы?
– Говорю же – увидите сами. Приезжайте в фотоателье к семи, я буду ждать.
– Только в девять, – решилась Юля. – У меня дела. Но вы должны пообещать мне, что вы будете один.
– Слово Португалова.
Она перезвонила Леше Чайкину.
– Леша, это я. Скажи, ты ничего не слышал о фотографе Португалове?
– Слышал. Бабник, но говорят, что красивый мужик, хотя я сам его не видел. Щукина рассказывала, что он работает на сутенеров, предоставляет им фотографии самых красивых девушек, которые заходят к нему в мастерскую…
– Леша, у меня к тебе просьба: ты не мог бы подойти к его фотоателье в половине десятого. Так, на всякий случай, а то я совсем одна и боюсь. – И она назвала адрес мастерской. – А остальное расскажу при встрече… Все, целую…
– Ты идешь на свидание? – В голосе Риты, внимательно слушающей их разговор, прозвучал упрек. – А как же я?
– Свидание – это слишком громко сказано. Я занимаюсь расследованием, я же предупреждала… Но если тебе страшно оставаться одной…
– Расследование? Тогда совсем другое дело, – как-то по-детски наивно-серьезно определила Рита и вздохнула. – Тем более что мы договаривались.
Она словно сама себя успокаивала.
40 
