158 
— Да, знаю. Но теперь, когда мне известно о том, что ты ждешь его ребенка, я убеждена: он должен жениться на тебе. Твое положение меняет все! Ты беременна — это ведь на самом деле радостное известие! И безусловно, теперь он женится на тебе. Не могу поверить, что ты боишься сказать ему об этом. — Оливия расплылась в счастливой улыбке, несомненно думая о появлении на свет племянника или племянницы.
Александра задрожала.
— Я… я люблю его, но мне так страшно, когда он в гневе.
— Он что, поднял на тебя руку? Причинил тебе боль? — ужаснулась Оливия.
— Нет, он не причинил мне боль — в физическом смысле слова. Оливия, мне кажется, что он испытывает ко мне нежную привязанность, и новость о ребенке могла бы даже его обрадовать. Но… я так боюсь, что ошибаюсь, что он снова обвинит меня в коварстве — и на этом все между нами будет кончено.
Оливия, мрачная и рассерженная словами сестры, сжала ее руку:
— Александра, да он должен обожать тебя! Преклоняться перед тобой, с ума сходить от любви к тебе!
— Прекрати!
— Боготворить тебя, как когда‑то — Оуэн!
Александра выдернула свою руку:
— Это нечестно. Оуэн вообще тут ни при чем.
— В самом деле? Я уверена только в одном: Оуэн все еще любит тебя, и, если Клервуд тебя бросит, твой прежний жених никогда не позволит тебе в одиночку растить ребенка.
— Перестань! Ты не можешь знать этого наверняка. — Александра обхватила себя руками. — Пожалуйста, остановись, это просто смешно! Я люблю Стивена, и мои чувства к нему не изменятся.
Нахмурившись, Оливия неодобрительно покачала головой:
— Ты должна сказать ему о ребенке — немедленно. А потом посмотрим, что произойдет.
Александра не верила своим ушам: Оливия ждала, что Стивен задумается о браке с какой‑то нищей швеей! Мало этого, сестра считала Оуэна рыцарем на белом коне, который обязательно спасет Александру, если Стивен откажется на ней жениться. Но Оуэн и был рыцарем на белом коне, в отчаянии думала Александра. Он всегда был добрым, заботливым — а еще настоящим человеком чести. Его не обеспокоили бы сплетни — или ее репутация.
Александра отогнала от себя эти мысли, заставлявшие сердце ныть от острой боли.
— Я всегда знала, что наши отношения со Стивеном не будут длиться вечно.
— Почему нет? Потому что ты с какой‑то стати недостаточно хороша для него? — вскинулась Оливия. — Клервуд был очень щедр ко всем нам. Но если он не женится, тебе стоит еще раз подумать о том, как быть дальше.
Александра погрузилась в молчание: на кону стояло будущее ребенка, и, возможно, сестра была права.
Оливия пристально взглянула на сестру и с жаром добавила:
— Я знаю, ты уверена в том, что любишь Клервуда, но так ли это на самом деле? Я ведь помню, как сильно ты любила Оуэна! И не думаю, что такая любовь может когда‑либо умереть.
Джефферсон не ответил на письменное приглашение Джулии, которое доставил ее слуга, тотчас же. Прошло несколько дней, а ответа все не было, и Джулия начала думать, что американец решил отказаться от приглашения — а заодно и от ее более чем очевидных, хотя и весьма осторожных авансов. Но в тот самый момент, когда она совсем отчаялась, пришел ответ с извинениями: оказалось, что все это время Тайн провел на юге Шотландии. Джулия испытала неимоверное облегчение, когда осознала, что он принял предложение составить ей компанию во время поездки верхом по сельской местности. Она была вне себя от приятного волнения.
Теперь Джулия то и дело украдкой глядела на Джефферсона. Странно, но у нее пересохло во рту и перехватило дыхание. Усевшись верхом, герцогиня и ее гость вывели лошадей из конюшни. Тайн не проронил ни слова с момента приезда, лишь поприветствовал хозяйку дома и вежливо осведомился о ее самочувствии. Джулия попыталась ответить ему с обычной вежливостью и бесстрастностью, которых на самом деле совсем сейчас не ощущала, но это оказалось практически невозможным. Джефферсон выглядел еще мощнее и мужественнее, еще привлекательнее, чем прежде. Он, казалось, заполнял собой все окружающее пространство. Джулия чутко улавливала близкое соседство столь притягательного мужчины. Напряженность, которую она ощущала во время его первого визита, усилилась настолько, что стала почти невыносимой.
Джулия осторожно посмотрела на Тайна и поймала на себе его пристальный взгляд — смелый, полный типично мужского интереса. Ее сердце едва не вырвалось из груди.
158 
