50 
– Женщина, выходите. Чего перегородили тут? – Какая-то дама ловко подтолкнула меня локтем в бок.
– Ой, что вы делаете. Мне больно! – ахнула я.
– Порасставятся тут всякие! – Она зыркнула на меня так, что мне срочно захотелось пойти снять порчу. Она явно ее на меня наложила, хотя я не очень-то представляю, как выглядит эта порча.
– Я висю тут на законных основаниях. Готовьтесь к выходу заранее! – бодро высказалась я, чтобы не остаться в долгу. Интересно, а у нее есть билет?
– Я посмотрю, все такие умные, куды деваться простым бабам.
– «Сложные» бабы все в «Мерседесах», а тут все равны, – ляпнула я, отчего моя конкурентка на место под солнцем заулыбалась.
– Это уж точно. Понакупили машин, проехать невозможно!
– Сучки на каблуках! – поддержала наш диалог бабуля, которая хоть и сидела в тепле и комфорте на месте для инвалидов с детьми (или как там говорится?), а тоже автолюбителей ненавидела.
– И откуда только деньги берут. У всех кризис, а они на «Бентли», на «Мазератти»…
– Олигархов развелось больше, чем пенсионеров, – перевел все в привычное русло какой-то обшарпанный пожилой дядечка коммунистической закваски.
Впрочем, тут же нашелся и демократ – невысокий лысоватый мужчина средних лет, доходов и прочих достоинств.
– Олигархам сейчас самим туго. Вон их как прижали. Это все Америка. Она всех баламутит!
– Точно, – откликнулся народ.
Америка, как причина и следствие всех мировых бед, устроила весь автобус. Мужчины принялись сбивчиво излагать свои версии теории заговоров, разъясняя бабке «на месте для инвалидов с детьми» схему оборота мировых денег. Я слушала и улыбалась. Господи, хорошо-то как, везде люди, везде тепло и поддержка. А женщина, которая, собственно, и начала несанкционированный митинг с предложения выйти, вышла и вытянула меня за собой. Потому что оказалось, что нам с ней нужна одна и та же остановка под кодовым названием «Рынок стройматериалов». Я вырвалась из объятий утреннего автобуса, вдохнула струившийся между машин воздух, который, к сожалению, уже не мог стать свежим никогда, и пошла по направлению к дому с маленькой вывеской ОАО «Сити финанс груп». Собственно, это и была та самая контора, которой неожиданно потребовался секретарь. Я постояла некоторое время у входа, в очередной раз уговаривая себя, что меня не выставят отсюда в первые же минуты, а как минимум спросят, что мне надо. И вообще, я иду по предварительной договоренности, и хотя место с той зарплатой, о которой они писали, уже давно должно было быть занято, я должна зайти и хотя бы попробовать.
«За спрос денег не берут», – решилась наконец я, накрасила губы, глядя в стеклянную затонированную витрину, и открыла дверь.
– Вы к кому? – грозно спросил вахтер. Самого его я не видела, он сидел за окошком.
– Я? Я Митрофанова.
– Счастлив за вас. А к кому вы идете? – усмехнулся голос в громкоговорителе.
– Я… сейчас, секундочку. – Я принялась копаться в сумочке в поисках листочка с фамилией сотрудника. Как назло, попадалось все, что угодно, включая этот чертов талончик на автобус, но листочка не было.
– Может, к Спиридоновой? Вы по какому вопросу? – В громкоговорителе отчетливо прозвучало сочувствие.
– Я по поводу работы, – пожаловалась я. Интересно, как я после этого буду рассказывать про свою фантастическую собранность, работоспособность и трудоголизм? Забыла листочек!
– А, тогда точно к Спиридоновой. Проходите, Митрофанова, – милостиво разрешил мне вахтер.
Я прошла в красивое, дорого отделанное и даже как-то непохожее на офис помещение, в котором бродили какие-то спокойные и умиротворенные люди. Атмосфера домашняя, близкая к уюту. Я почувствовала, что очень хочу, чтобы у меня появился хоть один шанс поработать в таком месте. Кожаные диваны, приглушенный свет. Папки «Эрих Краузе» у секретаря на ресепшене. И сама секретарша (возможно, моя будущая коллега) – девушка красивая, с такими длинными светлыми волосами, что хотелось забыть об этике и спросить, что же она с ними делает, что они так блестят? Дорогая одежда говорила о хорошей зарплате, что, с одной стороны, окрыляло, а с другой стороны, вселяло определенные сомнения в моем должностном соответствии. Живут же люди, в ушах носят серьги, на пальцах перстни. Наверное, она свободно говорит на четырех языках и окончила Гарвард.
– Я к Спиридоновой, – бодро проговорила я (спасибо вахтеру, знаю, к кому иду).
– Фамилия?
50 
