Последние отзывы

  120  

— Вабабай, Сабрина, я тебя даже не узнала, — подошла к нам Наида. Я видела, как ее Джамиля с Раисой подослали. — Как не стыдно, такой грех ты натворила.

— Какой грех я натворила? — с вызовом спросила Сабрина.

— Как можно надеть платок, а потом снять? Это же грех… — Наида покачала головой.

— Считай, что это мой личный грех. — Сабрина специально откинула волосы за спину. — Иди и своими грехами занимайся.

Наида посмотрела на нее с презрением и отошла.

— Так смотрят на меня, как будто я убила кого-то или что-то украла… — тихо сказала мне Сабрина. — Дать бы им всем с ноги…

В тот день после занятий мы пошли к драмтеатру смотреть на море. Купили мороженое и долго разговаривали. Сабрину засватал дальний родственник из Ростова. После свадьбы она уедет к нему.

— Он вчера приходил, мне подарок принес, — рассказывала Сабрина, облизывая эскимо. — Сервиз на двенадцать персон. Когда первый раз приходил, подарил мне кухонный комбайн. Он хитрый — специально дарит мне подарки, которые потом к нему вернутся. Родители же мне этот сервиз и комбайн в приданое положат.

— А если он узнает про Исмаила? — неосторожно спросила я.

Сабрина отвернулась от меня и перестала есть мороженое. Ветер поднимал ее волосы, и они почти касались моего лица. От них пахло виноградом.

— Не узнает. — Сабрина резко повернулась ко мне, и ее волосы хлестнули меня по щекам. — Он в Ростове живет. Пусть еще спасибо скажет, что я в таком возрасте за сорокалетнего вдовца выхожу.

— Ты его хоть любишь?

— Конечно не люблю! — Она снова отвернулась. — Только надоело в этих хиджабнутых тряпках ходить…

Мы дошли до низенького заборчика, за которым начиналось море. Уселись на него сверху и болтали, сплетничали. Сабрина постоянно подносила руку к волосам, никак не могла привыкнуть, что теперь без платка. Она хохотала так громко, что прохожие оборачивались на нас. Я обожаю этот город. Обожаю его запах и соль в воздухе. Мы сидели боком к морю. А с другого бока от нас стояла Таркитау. Когда мимо нас прошла девушка в хиджабе, Сабрина проводила ее злым взглядом.

* * *

Зайдя сегодня утром в университет, я сразу увидела их двоих — Сакину и Шамиля. Они стояли возле расписания. Шамиль что-то ей говорил. Сначала я даже не увидела Сакину, а почувствовала запах ее противных духов. Я поднялась по ступенькам, чтобы войти в коридор нашего отделения, и тут они увидели меня. Дырявая кожа Шамиля загорелась. Он злорадно усмехнулся. Душа у него такая же некрасивая, как и его порченое лицо. Сакина повернулась и смотрела на меня застывшим взглядом. Какая она холодная, как змея, и смотрит не мигая. У меня застучало сердце, и я быстро-быстро скрылась за дверью. Что теперь будет, спрашивала я? Я чувствовала, что-нибудь обязательно произойдет.

Первую и вторую пары я сидела как убитая. Хабибула Мусаевич несколько раз задавал мне вопросы. Сама не помню, что отвечала. Сакина заморозила меня своим взглядом. Как Махач мог ее засватать? Она, конечно, красивая, но находиться каждый день рядом с ней — все равно что жить в холодильнике. Каждый раз, как дверь в аудиторию открывалась, я вздрагивала — боялась, что сейчас зайдет Сакина и устроит скандал. От этих богачек можно чего угодно ожидать.

Мое предчувствие не обмануло. Во время большой перемены, когда мы с Сабриной стояли у окна, я увидела Сакину. Она шла по коридору прямо ко мне. У ее длинных ног в плотных черных колготках развевались края шиншиллы. Шиншилла посылала в нашу сторону запах ее проклятых духов. Так пахла трава, растущая в нашем селе за речкой. Однажды мы с Айкой обошли село, сняли галоши и зашли в речку. Я несколько раз падала и ударялась руками о скользкие камни. Когда мы все-таки перешли речку, то рвали на ее берегу траву, покрытую мелкими голубыми цветочками. Сначала она пахла приятно, но когда я растерла ее в пальцах, запах стал очень противным, я не могла дышать и выбросила траву в речку. Речка ее унесла.

Сакина остановилась напротив меня и стала смотреть прямо мне в лицо. Мне казалось, под ее взглядом я приросла к подоконнику и никогда не смогу себя от него оторвать. Она так нагло изучала меня, как будто я была вещью. В ее ушах холодно сверкали бриллианты, и рядом с ними ее неподвижные глаза были похожи на два зеркала. Мне захотелось ударить по ним, чтобы они рассыпались мелкими осколками и порезали ею тонкую гладкую кожу. Наконец на ее губах появилась противная усмешка. Она повернулась и, как королева, пошла назад. Она так и не сказала мне ни слова! Она так меня презирала, что даже словом меня не удостоила! Кровь хлынула к моему лицу.

  120