Особенно,... 
65 
– Мне все равно, законнорожденная ты или нет, - заявил Бенедикт, прилагая все усилия к тому, чтобы не улыбнуться. Момент был торжественный - теперь-то Софи непременно согласится поехать с ним в Лондон и станет его любовницей, - и он не собирался нарушать его дурацкой улыбкой.
– Вы ничего не понимаете, - проговорила Софи, качая головой. - Дело вовсе не в том, достойна я стать вашей любовницей или нет.
– Если у нас появятся дети, я о них позабочусь, - торжественно пообещал он, давая ей дорогу.
Софи выпрямилась еще больше, хотя, казалось, больше уж некуда.
– А как насчет вашей жены?
– У меня нет жены.
– И никогда не будет?
Бенедикт замер. Перед глазами возник образ таинственной незнакомки с бала-маскарада. Он представлял себе ее не один раз. Иногда в серебристом платье, иногда вообще без ничего.
А иногда в свадебном наряде.
Софи, прищурившись, взглянула на него и, выходя из комнаты, презрительно фыркнула.
Бенедикт направился за ней следом.
– Так нечестно, Софи, - бросил он.
Не обращая на него внимания, Софи прошла по холлу и, только добравшись до лестницы, удостоила Бенедикта ответом.
– А по-моему, очень даже честно.
Обогнав ее, Бенедикт первым сбежал по лестнице и остановился, загородив ей дорогу.
– Но когда-нибудь мне придется жениться, хочу я этого или нет, - заметил он.
Софи вынуждена была остановиться.
– Это верно, - согласилась она. - А вот я, если не захочу, могу и не становиться ничьей любовницей.
– Кто был твой отец, Софи?
– Не знаю, - солгала она.
– А мать?
– Она умерла, давая мне жизнь.
– А раньше ты говорила, что она экономка.
– Я сказала не правду, - призналась Софи, ничуть не смутившись.
– Где ты выросла?
– Это неинтересно, - сказала Софи, пытаясь его обойти.
Однако Бенедикт схватил ее за руку и удержал на месте.
– А мне очень интересно.
– Отпустите меня! - крикнула Софи.
Этот пронзительный крик эхом пронесся по холлу и наверняка был слышен везде. Миссис Крэбтри непременно примчалась бы на выручку, но, увы, ее не было дома. Миссис Крэбтри отправилась в деревню, а мистер Крэбтри находился где-то во дворе и, естественно, ничего не слышал. Некому было прийти на выручку Софи. Она целиком и полностью находилась в руках Бенедикта.
– Я не могу тебя отпустить, - прошептал он. - Ты не создана для того, чтобы кому-то прислуживать. Эта работа убьет тебя.
– Если бы эта работа могла меня убить, она бы уже давным-давно это сделала, - возразила Софи.
– Но ведь теперь у тебя есть возможность ею не заниматься, - не отставал Бенедикт.
– Позвольте уж мне решать, воспользоваться этой возможностью или нет, - бросила Софи, чувствуя, что тело ее сотрясает нервная дрожь. - Вас ведь не мое благополучие заботит. Вам не нравится, что я вас отвергла.
– Это верно, - признался Бенедикт. - Но кроме того, я не могу бросить тебя на произвол судьбы.
– Я все свою жизнь была брошена на произвол судьбы, - прошептала Софи, чувствуя, как на глаза наворачиваются предательские слезы. Не хватало еще расплакаться перед ним, выказав тем самым свою слабость!
– Позволь мне о тебе заботиться, - проговорил Бенедикт, коснувшись рукой ее щеки.
Софи закрыла глаза. Прикосновение его руки было до боли сладостным. Как же ей хотелось принять предложение этого замечательного, красивого, умного человека, о котором она мечтала целых два года!
Но слишком свежи были мучительные детские воспоминания, когда к ней относились как к отверженной. И клеймо незаконнорожденной никуда не исчезло. Оно по-прежнему огнем жгло ей душу.
Нет, она никогда не допустит, чтобы ее ребенок испытал такие страдания!
– Я не могу, - прошептала она. - Как бы мне хотелось…
– Что тебе хотелось бы? - с готовностью подхватил Бенедикт.
Софи покачала головой. Она собиралась сказать, что ей очень хотелось бы согласиться на его предложение, но она понимала, что это было бы неразумно. Бенедикт наверняка ухватился бы за эти слова и продолжал бы ее домогаться.
– Ты не оставляешь мне выбора, - мрачно изрек Бенедикт. Софи взглянула ему прямо в глаза. - Либо ты поедешь со мной в Лондон и… - он поднял руку, останавливая поток возражений, которые Софи собиралась на него излить, - и я найду тебе работу в доме моей матери, - многозначительно прибавил он.
– Либо? - угрюмо спросила она.
– Либо я заявлю в полицию, что ты меня обокрала.
– Не может этого быть! - ахнула Софи.
65 
