ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  96  

— Мне жаль, — тихо обронила Шаная, заметив, какая жуткая гримаса страдания исказила лицо Хадайши. Дознавательница мыслями вернулась в тот день, когда стала свидетельницей гибели своей семьи. Она словно опять стояла рядом с пепелищем родного дома.

— Мне тоже, — чуть слышно отозвалась Хадайша. Не выдержав, подхватила бутылку со стола и надолго припала к ней, после чего небрежно промокнула губы рукавом и продолжила: — Я всегда винила именно себя в их смерти. И до сих пор виню. Мне не стоило открываться перед матерью. Я обязана была предвидеть, к чему это приведет. А тени… Они не остановили меня, хотя прежде всегда запрещали говорить на подобные темы с посторонними. Все эти годы я пыталась понять — почему? Но на этот вопрос у меня нет ответа.

Шаная невольно вспомнила тот момент, когда открылась Кириону. Действительно, а почему тени позволили ей это? Почему не одернули в последний момент, как до того делали не раз? Но ведь в итоге ничего дурного не произошло. Напротив, Кирион принял этот дар; более того, защитил ее после смерти Серафии. Получается, к ней тени оказались более благосклонными, чем к Хадайше?

— Я полагала, что на рассвете следующего дня убьют и меня, — между тем продолжила дознавательница. — И, что скрывать, ждала этого с нетерпением. Нет, огонь пугал меня, но мысль, что за гранью я встречу родителей, на коленях вымолю у них прощение… Однако у инквизиции оказались на меня другие планы. На меня надели ошейник из какого-то странного металла, который не позволял мне позвать на помощь теней или сбежать через сумеречный мир. Затем неделю держали в сырой яме, почти не давая еды. Только воды было вдоволь. Под конец этого срока я уже не могла держаться на ногах — сразу же перед глазами все темнело от предчувствия скорого голодного обморока. И тогда мною занялся тогдашний верховный инквизитор отец Гариол. Нет, он не мучил и не бил меня. Да и зачем такие трудности, когда имеешь дело с восьмилетней девчонкой? Палачи инквизиции тоже люди и не любят издеваться над детьми, конечно, если речь не идет о необходимости склонить их родителей к сотрудничеству. Напротив, отец Гариол распорядился отмыть меня от грязи и поселить в светлой уютной комнате. Но еды мне все равно не давали. Каждый проклятый день он приходил ко мне, с удобством располагался напротив и трапезничал. Клянусь, таких изысканных кушаний я раньше не видела. Даже не предполагала, что они существуют. От самых разнообразных ароматов кружилась голова. Я сидела напротив инквизитора и глотала голодные слюни, представляя, как вопьюсь зубами в кусок жареного мяса, как буду давиться от жадности, пытаясь откусить побольше. Но мне не полагалось и крошки от этого пиршества. Когда отец Гариол уходил, сытно отужинав, мне кидали черствую краюху хлеба, словно бродячей собаке. Ты даже представить себе не можешь, какая это была мука.

Хадайша замолчала и с презрением сплюнула на пол. Ее серые глаза потемнели от гнева и обиды за перенесенные некогда страдания.

— И вам предложили отдать дар за еду? — не выдержав, первой нарушила паузу Шаная. — Так?

— Да. — Хадайша печально кивнула. — На третий день Гариол поставил меня перед выбором: или я добровольно отказываюсь от общения с тенями в обмен на сытую жизнь в качестве послушницы Пресветлой богини, а в дальнейшем — дознавательницы инквизиции, или же… Или же отправляюсь на костер. Что я могла ответить на такой ультиматум? Как я уже говорила, мне было всего восемь. Каждую ночь меня мучили кошмары, и я просыпалась от крика сгораемых заживо родителей, а днем меня истязали настоящей пыткой. Я согласилась. Стоит отдать должное Гариолу — после этого меня действительно начали нормально кормить. Сперва несколько дней осторожно отпаивали куриным бульоном. Потом позволили вкусить и тех деликатесов, вид и запах которых меня так долго сводил с ума. А когда я полностью оправилась — отправили на ритуал. Знаешь, именно тогда я по-настоящему пожалела, что не умерла вместе с родителями. Если бы мне сразу рассказали, какая боль меня ждет, то не сумели бы запугать никакими пытками. Это было… ужасно… Словно из груди вырвали сердце и заставили меня смотреть, как оно отчаянно бьется в чужих руках. Как я потом узнала, после подобных обрядов выживают единицы из сотен. Мне повезло. Относительно, конечно, но все же.

Хадайша говорила быстро и отрывисто, будто опасаясь, что кто-то оборвет ее. Она, наверное, впервые в жизни рассказывала эту историю. И сейчас торопилась облегчить душу.

  96