35 
5 мая
Добралась до Плайя-дель-Инглес вчера вечером и теперь сижу на террасе моего отеля «Дунамар», смотрю на пляж и море. Некоторое время назад я спустилась в киоск и купила себе сигарет впервые в жизни и в основном для того, чтобы что-нибудь сделать, но ни на что полезное моего порыва, конечно, не хватило, так что я сижу курю, хотя у меня не идут из головы слова французского доктора насчет беременности. И все-таки лучше быть плохой матерью, чем мертвой. Я рассчитываю на то, что эмбрион меня поймет, если он конечно во мне есть. Я по-прежнему не чувствую ничего необычного.
Селиться в отель «Риу» я не захотела, решив, что там воспоминания слишком разыграются. Я приехала на Канары не веселиться, но и ходить все время зареванной тоже не хочется. Я взяла из аэропорта такси и попросила шофера высадить меня на круговом повороте у пляжа. Я разулась и пошла попробовала воду. Долго шла по воде вдоль пляжа, а когда повернула назад, чтобы вернуться к папиному кофру, который теперь как раз мой, пора уже перестать называть вещи папиными и мамиными, то вдруг обратила внимание, что «Дунамар» золотится как крем на торте рядом с магазинами и ресторанами, он между шоссе и пляжем, сейчас это идеальное для меня местоположение, так что я попросту зашла в гостиницу и попросила номер как можно выше.
До Африки тут рукой подать. Я ее не вижу, но знаю, что она рядом. Если бы можно было бегать по воде, я оказалась бы в Африке уже через несколько часов. Меня греет эта мысль. Я чувствую себя тем ближе к маме, папе и Тому, чем ближе я к Африке. Это последнее в их жизни место пребывания. Я полагаю, что они были живы вплоть до непосредственной встречи с поверхностью Африки. В сантиметре от Африки они еще были живы, но в самой Африке оказались уже мертвыми. Когда я описываю это, можно подумать, что я обвиняю Африку, но она как раз ни в чем не виновата. Она просто оказалась под ними.
Отель «Дунамар» цветом напоминает квэфьордский торт через несколько дней стояния в холодильнике. Я никогда не любила его. Но квэфьордский торт очень эффектно смотрится. Он гораздо лучше на вид, чем на вкус. Он совсем не похож на другие торты и поэтому, наверно, кажется мне таким красивым. Я полагаю, что это очень не по- взрослому — любить что-то только потому, что оно не похоже на прочие вещи того же назначения и вкуса; вероятно, если бы я прожила жизнь нормальной продолжительности, то постепенно перестала бы считать, что квэфьордский торт эффектнее прочих кондитерских изделий. Кстати, это еще один довод в пользу немедленного конца. Я боюсь взрослеть и становиться человеком со взвешенными суждениями и вкусом, более или менее такими же, как другие. Меня вообще как-то напрягает мысль о взрослении. Лично я поняла, что пока все нормально, то ты и ведешь себя разумно и благородно, но как только грянет трагедия, все летит к черту, все «полагается — не полагается». Неужели я должна мучиться неизвестно сколько лет только потому, что когда-нибудь, если отчаяние вдруг отпустит меня, возможно, я стану хорошим и добрым человеком? Кто вправе требовать этого от меня? Я живу здесь и теперь. И только это вполне определенно, и только это считается.
6 мая
Странно, но мне здесь хорошо. Сегодня я пробежала весь пляж аж до самого маяка на Маспаломасе. Теперь они построили там огромный торговый центр, но умудрились сделать это даже со вкусом. Я сидела на стене, которая вдоль набережной, смотрела на серфингистов, бороздивших залив, их человек двадцать, ела сосиски с картошкой фри и пила нечто под названием «Клубничный взрыв», оказавшийся на вкус обычной шипучкой, а потом побежала обратно по песчаным дюнам, добежала до «Риу» и купила внизу в холле бутылку минералки, и воспоминания не обрушились на меня, зря я боялась, и хотя силы уже кончались, я еще прогулялась вдоль фаллопиевых труб. Прогулка по пляжу, прогулка среди песков, обход вагины. Давно у меня не было такого прекрасного дня. Я замечаю, что особо не стремлюсь увидеться с Констанцией и психогейром. О чем мне с ними говорить? Я буду третьим лишним. Торчать с влюбленными, которые на людях лижут друг друга в ушко и прочее. Оно мне надо? А уж что мне категорически ни к чему, так это чтобы один из милующихся был психогейр. У меня нет потребности наблюдать, как он лижет хоть что- нибудь.
7 мая
Примерно в том месте, где фаллопиева труба впадает в вагину Плайя-дел-Инглес, стоит маленькая чудная церковка, в которой служат на финском, норвежском, шведском, голландском, немецком и испанском, и сегодня я просидела там до вечера, с самого полудня, когда они начали. Я позавтракала в ресторанчике на площади перед церковью, а когда зазвонили колокола, подхватилась и побежала в храм. Использовав тем самым шанс сбежать не заплатив. Я пару раз делала так в последнее время. Не потому, что у меня нет денег, а потому... даже не знаю, пытаясь сейчас сформулировать это, я поняла, что и сама не знаю почему так делаю, видимо, хочу нервы пощекотать. И сделать что-то ощутимое. Хоть ненадолго, но сердце начинает биться чаще. А последствия меня все равно не пугают. Ну допросят и даже выпишут штраф. Такая хорошенькая, подавленная и, возможно, беременная девушка как я отделается легко.
35 
