И с этими словами матушка шагнула вперед, разъяренно засучивая рукава темного шерстяного платья, и наотмашь дала мне пощечину. Точнее — попыталась это сделать. Как и следовало ожидать, ладонь матушки прошла сквозь меня, не причинив ни малейшего вреда. Только кожа на месте предполагаемого удара онемела от ледяного дуновения ветерка.
В первую секунду неожиданного нападения я опешил и даже попятился, но практически сразу остановился и гордо выпрямился. В конце концов, некромант я или кто? Давно прошли те времена, когда меня можно было напугать родительским гневом.
— Что, не получилось? — язвительно вопросил я, с вызовом скрещивая руки на груди. — Ай-ай-ай, матушка, как же так?
— Ты издеваться надо мной вздумал? — Леди Аглая аж задохнулась от возмущения. Ее лицо побагровело до такой степени, что на миг я всерьез задумался над тем, бывают ли у призраков сердечные приступы. Однако сразу же отбросил это предположение как смехотворное.
Матушка тем временем опять замахнулась для удара, но меня, если честно, подобное представление начало уже утомлять. Кому-то надлежит вспомнить, что я давно не сопливый мальчишка, а взрослый состоявшийся некромант.
— Достаточно, — холодно обронил я.
Рука матушки зависла в воздухе, не в силах преодолеть оставшееся до моей щеки расстояние.
— Да я тебя сейчас! — Крик больно резанул меня по ушам, и я поморщился. Терпеть не могу скандалы и истерики.
— Довольно, матушка, — повторил я, смягчив повелительный тон нарочито виноватой улыбкой. — Не стоит.
Говоря о занудном призраке, я имел в виду совершенно не вас. Слово чести.
Леди Аглая растерянно опустила руку, видимо, наконец-то поняв, что при всем желании не имеет возможности нарушить мой приказ. Обескураженно кашлянула и вдруг без малейшего перехода залилась слезами. Я моментально ощутил себя полным идиотом. Ну и что прикажете делать в подобной ситуации? Я женщин-то не умею успокаивать в случае истерики, а уж с призраками тем более не знаю, как обращаться.
— Мой сын! — патетично воскликнула матушка, украдкой бросая на меня внимательный взгляд, словно пытаясь понять — достаточно ли я проникся чувством вины. — Как ты смеешь поступать так со своей матерью! Я ведь дала тебе жизнь, растила и любила тебя. А ты… Тебе не стыдно?
Мне было не стыдно, но неудобно. Затянувшийся спектакль уже порядком надоел. И неожиданно я рассердился. Стоило в свое время спасать Дирона и Ташу из лап демона, чтобы потом скрываться на чердаке фамильного замка, страдая от голода и пытаясь не умереть от стыда за собственную трусость.
— Пойдем, — сухо обронил я, не делая ни малейшей попытки успокоить матушку, и первым отправился в сторону лестницы.
Леди Аглая явно не ожидала столь странного окончания разговора. Она от неожиданности подавилась заготовленной тирадой и невоспитанно икнула.
— Куда ты? — голосом, в котором не слышалось и намека на недавние слезы, осведомилась она, торопливо скользя за мной.
— К Таше и Дирону. — Я пожал плечами. — Поговорим спокойно. Обсудим, что вы хотите от меня и что я могу предложить.
— Что мы хотим? — Матушка вновь перешла на повышенные тона. — Да как ты не понимаешь! Бедняжка Таша…
— Прекрати, — устало попросил я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заорать в ответ. — Пусть Таша сама скажет мне в лицо все, что сочтет нужным.
Матушка в очередной раз икнула и что-то пробурчала себе под нос. Мне не удалось расслышать, что именно, да я и не старался. Наверняка ничего лестного в мой адрес.
Таша и Дирон сидели в гостиной на первом этаже и грелись. При виде жарко растопленного камина я печально вздохнул. Столько драгоценных дров потратили! И не так уж холодно сегодня было. Вон целый день, считай, на свежем воздухе просидел и не очень-то замерз. Могли бы и потерпеть. Иначе точно на зиму без единого прутика на растопку останусь.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался я, отгоняя неуместные рассуждения о нелегкой жизни бедного некроманта, вынужденного экономить на каждой мелочи.
Таша и Дирон удивленно переглянулись и уставились на меня так, словно увидели привидение. Ах да, привидение они как раз увидели — рядом со мной замерла моя матушка с чрезвычайно высокомерным выражением лица.
— Вулдиж, где ты был? — наконец прервала затянувшуюся паузу Таша, вставая и подходя ко мне. — Ты весь в пыли и в паутине.
Я небрежно отряхнул рубашку и темные штаны, усиленно делая вид, будто в этом нет ничего необычного. Затем заложил большие пальцы за толстый кожаный ремень и нарочито равнодушно протянул: