– Кажется, дождь собирается. Тучи уж больно темные. Как бы не гроза, – подумав, выдала она, опуская глаза – наблюдать за волхвом было куда интереснее. – А что ты делаешь?
– Это не дождь и не гроза, – почти фыркнул непочтительный Ивор. Он-то все не только глазами видел. – Это, Велислава, ветра пришли в движение.
– И что? – Тут до девушки дошло. Мигом вспомнились слова волхва: «Представь себе ветер, что гнет у корня вековые дубы, что стены каменные в песок превращает, людей… Да что уж о людях говорить, если воду вполовину моря-океана он поднять может да на берег кинуть, новое море сделать там, где раньше города с теремами высились». – Неужто конец нам пришел? Кто-то коней-скакунов ветряных с повода спустил?!
Страх дрожит внутри, глаза серые до предела расширены, но голова у княжны и сейчас работает, сотни вариантов перебирает, пути-выходы ищет.
– Пока еще не спустил. Но скоро спустит. И мы совсем рядом. Да только сделать что, я не знаю. Надо быстрее до варлока добраться, и пусть он «колодец» куда угодно рубит.
– А тайными тропами мы никак не может уйти?
– Рад бы сам, да ни одной тропы рядом. Да и можем не успеть. Интересно, варлок почует опасность? Не чародейская эта стезя, но мало ли…
– А что ты делаешь?! Нам бежать надо, а ты ладонями над травой водишь.
– Какая же ты нетерпеливая, княжна, – буркнул в ответ волхв, явно мыслями где-то витая. – Я пытаюсь понять, куда именно нам бежать, а то как бы не разминулись. Вот смеху-то будет. Если выживем. Поэтому помолчи и дай сосредоточиться.
Велислава послушно замолчала, продолжая ревниво наблюдать за каждым движением волхва.
– Ах ты!.. – Ивор явно старался свой дурной язык от более крепких выражений удержать. – А, чтоб вас!..
– Да что случилось?! – «Ну что сегодня за день такой?!» – Говори скорее!
– На них напали, – неохотно поделился волхв.
– Кто?!
– Кто-то. Зато мы совсем недалеко от них. – Он поднялся с колен и схватил Велиславу за руку: – Побежали, совсем уж немного осталось.
Те мгновения, которые мчишься по «колодцу», всегда кажутся последними. В этот раз Буяна как-то особенно ярко почувствовала это на себе. Обычно это похоже на полет с горки в зимнюю стужу. Вроде только сел на санки – и вот уже успевай уступать место сзади несущимся. В этот же раз «езда» явно затянулась. Под конец еще и трясти стало, как на разбитой телеге по булыжникам. Ведьма уж сотню раз пожалела, что замахнулась на такое расстояние. Можно было ведь потом на метле быстренько долететь. «Если я погибну тут, то моим это ничем не поможет. Получится, что все зазря».
Однако, несмотря на ощущения, вывалилась из «колодца» колдунья все-таки живой. Правда, опять почему-то в паре локтей от земли. Шлепнулась со всего размаху пятой точкой о родной чернозем и выдала вслух то, что она думает обо всем происходящем. После «поездочки» мутило как с несвежей рыбы. «Ох, а говорят, когда дите вынашиваешь, то такое постоянно. Коли так, то не дождаться Ведене от меня „детев“ еще долго!» Наконец колдунья нашла в себе силы подняться. Подобрала с земли выпавшую при «посадке» метлу, проверила посох и огляделась. «Ага, а вот и мельница. Куда же мне двигаться?»
Облака, что спешно навстречу – с кем? – бежали, указали. Девушка сорвалась с места. Однако пробежала сначала – тут не взлететь, деревья мешают, надо чуть больше открытого пространства и чтобы ветер был желательно; тройку дюжин шагов – и наткнулась на неожиданное препятствие. Там, где деревья чуть отступали и речка начинала расширяться, стоял мельник Варун и с тоской смотрел в небо. А кроме тоски было в его взоре что-то страшное. Будто видел он перед собой бездну бездонную, и лишь шаг его от нее отделял. И будто и страшно ему было, и желанно этот шаг сделать, желанно так, что дух перехватывало. Так птицы вольные, в клетку посаженные, в небо смотрят, с таким взглядом по осени о прутья бьются. Не человека это были глаза – зверя лесного, пойманного, но не покорившегося.
– Что, ведьма, вот и пришел нам конец, – будто со смехом в охрипшем голосе произнес мельник, словно и не удивившись ее. Взгляд его все бродил меж бегущих скоренько облаков. – Вот уж и не думал, что смерть моя будет так красотой полна.
Снова то ли хохот, то ли рыдание в тоне слышится.
– Ты погоди еще умирать! – крикнула Буяна. – Может, выкрутимся.
Мельник махнул рукой:
– Что ты воле богов противопоставить можешь, ведьма городская? А силе ветров?