105 
Медленно поднять голову ее заставил голос Бена.
– Тебя было довольно легко найти. Все в Транквилити знают Энни Тайлер.
– Бен. — Краем глаза она увидела, как у Шелли отвисла челюсть. И не удивительно. Он выглядел преуспевающим юристом — весь, до последней нитки. Идеально сшитый темный костюм. Модный галстук. Итальянские туфли. — Я думала, ты к этому времени уже будешь в Нью-Йорке.
– Да. Я тоже так думал. Более того, я уже ехал в аэропорт. Потом понял, какая это будет ошибка.
– Ошибка?
Он смотрел на нее так, как тогда в бухточке у залива. Так, как он смотрел на нее на портрете.
Но ведь пикника в бухточке никогда не было. И портрет был такой же ненастоящий, как и мужчина, который флиртовал с ней в конюшне.
Она должна все время напоминать себе от этом.
Бен положил руки на ее стол, наклонился так, что его глаза оказались на одном уровне с ее глазами.
– В этот уик-энд нам сделали очень необычный подарок, Энни, а мы чуть не отказались от него.
– Ты хочешь сказать, что наваждение и массовая истерия — это то, за что мы должны быть благодарны?
– Ты так думаешь? Энни, мы не страдаем от наваждения и массовой истерии. Уин действительно был там.
Он увидел, как она глянула на подругу, потом в сторону. Ради Энни он понизил голос:
– Шторм, время, которое мы провели вне остального мира, даже портрет — все это реально. Мы вместе испытали это.
Она отодвинулась от стола и встала.
– Я не хочу говорить об этом, Бен.
– Но тебе придется, хочешь ты этого или нет.
Энни уже качала головой, собираясь отвернуться, когда он обошел вокруг стола, загородив ей дорогу.
– Я не знаю, как он сделал это, но Уину удалось вернуться. И он преподнес нам совершенно особенный подарок.
– Страх, ужас ты называешь подарком?
– Но ты же не боялась, когда все это происходило. В тебе не было ни капли страха. Ни во время шторма, ни когда пропало электричество, ни из-за других неудобств. Ты убежала только тогда, когда поняла, что произошло на самом деле. И я не виню тебя за то, что тогда ты испугалась. Я и сам испугался. Но сейчас, когда у меня было время подумать о случившемся, я могу оценить, насколько особенным был подарок Уина.
Энни внимательно слушала его.
– Я не понимаю.
– Ты не понимаешь, что он дал мне? Что он дал нам обоим? Она покачала головой, полная решимости отрицать все.
– Время, Энни. Он подарил нам время. Мы были два трудоголика, которые занимались монотонной работой, никогда не останавливаясь. А теперь, благодаря этому маленькому… шторму, у нас было все время мира, чтобы встретиться, полюбить друг друга, вместе подумать о будущем.
– То есть, ты… думаешь, что все это произошло на самом деле?
Он смотрел на нее сверху вниз, страшась прикоснуться. Если он сделает это, то за себя не отвечает. Все, о чем он мечтал, пока ехал сюда, — это прикоснуться к ней, почувствовать вкус ее губ, ощутить ее в своих объятиях. Он снова жаждал обладать ею.
– Думаю, никто не поверит в то, что с нами случилось. Но ты и я всегда будем знать, что это было. И за это я должен благодарить брата.
Он медленно улыбнулся, и Энни вдруг почувствовала, что ее страхи начинают улетучиваться.
– Уин сказал тебе, что это сюрприз к моему новому дню рождению. Удачный выбор слов. Потому что благодаря его щедрому подарку я родился вновь.
Энни внимательно смотрела на него и наблюдала, как морщинки вокруг глаз Бена разгладились, а на его лице заиграла улыбка, светлая, как солнце.
– Это значит, что ты простил Уина? Он кивнул.
– Никогда не думал, что такое возможно. Боль была слишком глубокой, предательство слишком подлым. Но сейчас я понимаю, что иногда семейные узы бывают слишком прочны, чтобы их разрубить, даже столь жестоким поступком. Не знаю, как ему это удалось, но Уин нашел способ вернуться и все исправить. Я всегда буду благодарен ему, ведь я нашел тебя, Энни. И не хочу тебя потерять. — И теперь он прикоснулся к ней. Просто слегка сжал руками ее плечи. Но этого было достаточно, чтобы поднять в них обоих знакомую волну тепла.
– Энни, я люблю тебя больше, чем мне казалось вообще возможным любить кого-то. — Он глубоко вздохнул, чувствуя потребность передать ей всю глубину своих чувств. — Я уже попросил мать пересмотреть свое решение о продаже «Уайт Пайнс». Я сам хочу купить его, если ты согласишься со мной вместе снова вдохнуть жизнь в этот старый дом. Думаю, большая любовь и упорный труд помогут нам восстановить его былую красу.
105 
