Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
26 
– Ложитесь-ложитесь, и не таких богатырей выдерживает. – Я мельком покосилась на прозрачную колбу, в которой, судя по насыщенному цвету, уже заварилась смесь из листьев земляники, мяты, сушеных ягод и еще кое-каких травок.
– Новый эксперимент? – полюбопытствовал король.
– Да нет, просто чаю заварила…
– Вы пьете чай? – Он отчего-то страшно удивился.
– Ну, это не настоящий чай… Но пить можно.
– А можно попробовать?
– У меня только глиняные чашки…
– В следующий раз непременно прихвачу свой золотой кубок!
Невольно прыснув, я сцедила горячий настой, разделив его меж двух толстостенных – кажется, пивных – кружек.
– Может, вы с медом любите? – в последний момент спохватилась я. – А то у меня нет. Так пью…
– И я так! – король решительно схватил чашку, подозрительно принюхался к содержимому, покачал сосуд в ладони, точно винный бокал перед дегустацией, и мужественно отхлебнул. С таким лицом Сократ, должно быть, пригубил цикуту… Но уже после первого глотка трагическое выражение лица разгладилось, сменившись приятным удивлением:
– А ведь вкусно!
– Плохого не посоветую! – Сегодня настой и впрямь удался. Может, оттого, что стоял меньше обычного? Отвлечься на какое-то дело и забыть обо всем прочем было для меня нормальным…
Бесшумно отворилась дверь, разделяющая лабораторию с приемной, и Машенька, увлекаемая неведомой надобностью, шагнула внутрь – но, увидев нас с полуголым королем распивающими что-то из огромных кружек, придушенно пискнула и подала назад. Его величество, сидящий спиной к межкомнатной двери, ничего не заметил, а проследив за моим взглядом, увидел уже лишь плотно прикрытую створку.
– А теперь – за дело! – Я закатала рукава и с хрустом размяла пальцы. Сперва легкими исследующими движениями провела ладонями вдоль позвоночника – на первый взгляд, ни ссадин, ни синяков. На всякий случай размяв королевскую спину по полной программе, я засомневалась: а вдруг ущемление нерва?
– В каком месте у вас спина болит, ваше величество? Что-то я ничего не чувствую!
– Да она вовсе и не болит. – Сев на кушетке, тот потянулся за рубашкой. – Просто хотелось убедиться. При дворе только и разговоров, какие у вас руки волшебные!
С этими словами он накинул курточку и вышел в коридор. Бросившись к бадье, с утра наполненной для вечерней ванны, я поплескала в лицо холодной водой. Аж в жар бросило от близости к титулованному телу! Ну и, конечно, горячий отвар…
– Машенька! – позвала я, заглядывая в комнатку горничных. – Ты что-то хотела спросить?
– Я кое-что хотела сказать! – загадочным голосом отозвалась та и прыснула в кулачок. – Даже показать!
– Что еще? – встревожилась я.
– А вы вот сами посмотрите! Выходи!
Прятавшаяся за дверью Настасья медленно и величаво выплыла на середину комнаты, торжественно, будто держа на голове стакан с водой без помощи рук. Подняв глаза, вместо стакана я с изумлением увидела на ее пышных кудряшках маленькую четырехугольную шапочку – наподобие ермолки или тюбетейки.
– Что это ты такое напялила?
– Церемониальный головной убор ученика алхимика! – с гордостью пояснила Машенька.
– В лаборатории нашли?
– Главный пожаловал! – вновь не удержалась от смеха округлившаяся горничная.
Сердито зыркнув на чересчур смешливую подружку, Настасья сама поделилась нечаянной радостью. Оказывается, сегодня, пока меня не было в покоях, на огонек заглянул то ли церемониймейстер, то ли камердинер – постоянно забываю, как эта должность называется… словом, дворцовый кадровик, занимающийся подбором персонала. Он, кажется, слегка обиделся, когда я наняла Машеньку в обход его департамента, но боль в спине оказалась сильнее взаимных претензий.
Не застав чародейки на рабочем месте и не в силах больше терпеть, несчастный мученик прострела согласился с предложением Настасьи провести для него сеанс массажа самостоятельно, впервые не под моим присмотром. Почувствовав облегчение, клиент проникся к «доктору» огромной благодарностью и решил наградить девушку. Разумеется, не деньгами, а официальным статусом ученицы придворной чародейки. Так что теперь никто, кроме меня (и, разумеется, короля), не мог отдавать Настасье приказания, как раньше. А чтобы первый встречный в коридоре с ходу отличал ее от прочих горничных и не отвлекал посторонними поручениями, начальник позволил девушке сменить чепчик на ермолку, ставшую частью униформы.
26 
