Особенно,... 
22 
Надо же все так предусмотреть, слушая Уинтона, думала Эйлида.
Конечно, это разумно; было бы большой ошибкой со стороны Дэвида слишком много рассказывать лорду Фулборну или другим приятелям, приезжавшим на распродажу.
И все же Эйлиде было обидно, что Уинтон не позволяет ни ей, ни Дэвиду самим позаботиться о себе.
«Меня даже не спрашивают, мне не дозволено иметь собственное мнение!» — негодовала она про себя.
Сидя в столовой, она не высказывала возражений, однако теперь чувствовала, что должна сопротивляться хотя бы для того, чтобы утвердить себя.
Она отправилась к себе в спальню и звонком вызвала горничную, которая помогала ей одеваться перед обедом.
Это была славная молодая женщина родом из сельской местности, но она уже успела поработать в услужении у одной из самых модных дам. Уволилась она потому, что хозяйка уехала за границу вместе с мужем-дипломатом.
Помогая Эйлиде раздеться, горничная сказала:
— Вашу одежду доставили, миледи, но я ничего не распаковывала, потому что мы завтра уезжаем.
— Моя… одежда? — спросила Эйлида.
— Так много платьев, миледи, а портной, который все это привез, говорит, что это еще не все, так что у вас будет большой выбор. — Горничная улыбнулась и добавила: — Во время медового месяца вам захочется выглядеть как можно лучше, миледи!
Эйлида с трудом удержалась, чтобы не сказать, насколько ей все это не нужно. Она понимала, конечно, что с одним платьем уезжать немыслимо, но ей очень не нравилось, что мистер Уинтон буквально все взял в свои руки. Он управлял ею точно так же, как будет управлять, к примеру, восстановлением Блэйк-холла.
Эйлида легла в постель и, хотя очень устала, лежала без сна и думала о том, как неприятно терять независимость. Всеми ее поступками и даже тем, как она оденется, распоряжался человек, с которым она впервые встретилась всего два дня назад.
— Как можно это вынести, папа? — вопрошала она темноту.
И потом поняла ответ, как если бы он прозвучал, облеченный в слова и звуки.
Мистер Уинтон спас Дэвида, предотвратил несчастье, которое нанесло бы урон доброму имени семьи, и наконец, он спас ее самое, Эйлиду.
Каково бы, ей было умирать в муках голода?
Каково было бы, откажись она от его предложения, обречь Бетси, Гловера и других людей в имении на те же муки?
«Я должна была бы благодарить его, стоя на коленях», — подумала Эйлида.
Но она понимала, что это для нее невозможно.
Наутро завтрак, ей подали в постель, а потом она искупалась в воде, благоухающей жасмином.
Она старалась не думать о мистере Уинтоне, пока горничная помогала ей облачиться в изысканное подвенечное платье.
Платье было прекраснее всех, какие Эйлиде доводилось видеть даже на картинках в журналах. Сшитое из белого газа, оно было отделано кружевами ручной работы с вышивкой жемчугом.
Раз мистер Уинтон покупал его в большой спешке, значит, оно вначале предназначалось для другой невесты. Интересно бы узнать, чувствовала ли бы себя та, другая, невеста такой же несчастной, как Эйлида?
— Выглядите вы просто чудесно, миледи, — сказала горничная, и вошедшая при этих словах в комнату миссис Роббинс согласилась с ней.
И Эйлида впервые посмотрелась в зеркало. Она увидела, что платье сидит на ней прекрасно, а кружевная вуаль точно такая же, как кружево на отделке платья.
Веночек из флердоранжа выглядел вполне традиционно, но придавал Эйлиде вид очень юный и привлекательный.
Ей подумалось, однако, что лицо у девушки в зеркале чересчур бледное, а большим глазам не хватает радостного блеска, естественного для счастливой невесты в самый торжественный день ее жизни.
— Мы все желаем вашей милости полного счастья, — говорила миссис Роббинс, — и уж одно-то бесспорно: ни у одного мужчины нет такой красивой невесты, а у вашей милости жених — настоящий красавец!
Было ясно, что миссис Роббинс восхищается мистером Уинтоном и желала бы, чтобы им восхищалась и его невеста. Но сама мысль о нем пробуждала ненависть в сердце Эйлиды.
Спускаясь по лестнице в холл, где ее ожидал Дэвид, Эйлида мечтала о волшебном ковре-самолете, который унес бы ее далеко-далеко в недосягаемые пределы.
— Ты выглядишь потрясающе! — встретил ее Дэвид. — И знаешь что? Уинтон говорит, что я могу купить себе новый костюм для верховой езды, сапоги и все прочее, потому что мне это понадобится в Ирландии.
22 
