Особенно,... 
97 
Никогда бы не поверила на слово… зато теперь я твердо знаю, что тролли не только обладают очень тонким слухом, но и умеют – когда хотят – перемещаться практически бесшумно. Даже для эльфов.
– Ветер?
– Ветер качает висельника на вывеске, – пояснил тролль, опуская на стол поднос с двумя исходящими ароматным паром мисками. – А на его сапогах большие мексиканские шпоры. Они и издают этот звон. Если вам это доставляет беспокойство, то прошу простить – парень качается, как умеет.
– Ничего страшного, – быстро ответил русский, догадавшись по моему побелевшему личику, что я на вразумительный ответ явно не способна. – Спасибо, Фредди… и можно еще одну кружечку кофе?
– Без проблем.
В следующие пять минут я была настолько занята поглощением первой за последние три дня горячей сытной пищи, что даже не соизволила обернуться на скрип входной двери. И лишь тихое – и, кажется, изумленное – посвистывание Николая заставило меня с сожалением отвлечься от выскребания миски.
Вход в «Одноглазого эльфа», как можно было логично предположить, был рассчитан на далеко не маленькие габариты его хозяина. Но человеку снаружи, чтобы пройти в дверь, пришлось пригнуться – и виновата в этом была отнюдь не только высокая тулья его шляпы. Шляпы, которая миг спустя оказалась на краю нашего стола – а рядом с ней плюхнулся на жалобно скрипнувший табурет ее хозяин.
– Мне сказали, что вы хотите меня видеть.
Я затравленно покосилась на Юллу. До сего часа подобного вскользь брошенного взгляда на массивную фигуру моей спутницы обычно вполне хватало, чтобы в моей смятенной душе вновь поселились уверенность и спокойствие. Но сейчас даже обычная угловатость под плащом не подарила мне этих чувств – выглядывавшая из потертой кобуры нашего гостя рукоять выглядела ничуть не менее внушительно.
– Прошу прощения, мистер…
– Валлентайн.
– …мистер Валлентайн, – Николай был единственным из нас троих, кто казался спокойным, – но, вас, кажется, ввели в заблуждение. Мы и в самом деле хотели увидеться, но лично с шерифом этого уважаемого города, а вы, насколько я могу судить, являетесь его помощником.
– Этой уважаемой груды обгорелых руин, – фыркнул гость, сметая невидимую глазу пылинку с серебряной звезды на лацкане куртки. – Все в порядке, мистер, сдавайте ваши карты. Я и есть шериф, просто прежнюю звезду похоронили вместе со стариной Джейкобом, а новую еще не успели привезти из Остина. Впрочем, – невесело усмехнулся Валлентайн, – даже оставайся я в прежней должности, вам все равно не удалось бы сыскать в этом богом проклятом месте иного представителя закона. Кроме разве что майора Дармса, но он не тратит много времени на болтовню с гражданскими – ровно столько, чтобы сплюнуть на ваши сапоги и отвернуться.
– В таком случае, прошу извинить меня, мистер Валлентайн, – чопорно произнес Рысьев. – Надеюсь, вы согласитесь с тем, что моя ошибка в данном случае была более чем естественна.
– Короче, мистер-с-акцентом, – устало произнес шериф. – Что вам надо?
– Нам необходимо попасть в так называемые Запретные Земли.
Резко наклонив голову, я старательно изобразила приступ кашля. Эльфы не краснеют… но, орк побери этого русского, мы так не договаривались!
– Знаете что, мистер, – после долгой паузы задумчиво сказал Валлентайн. – Поскольку никого из вашей странной компании, как я понимаю, не прельщает перспектива упокоиться в освященной земле, вы можете подойти к двум кучам тел за станцией и там пустить себе по пуле в висок. Это намного более простой и приятный способ самоубийства, чем предложенный вами.
– Послушай, ты… – вскинулась Юлла.
Я – эльф. Почти чистокровный. До сего дня у меня не было причин считать свою реакцию плохой. Но, проклятье, миг назад лапищи этого человека спокойно скрещивались на груди – а сейчас одна из них уверенно удерживает револьвер, чье не меньше чем дюймового калибра дуло направлено точно на переносицу Юллы. И проделал Валлентайн это без всякой помощи магии – хотя бы в этом я уверена твердо.
– Мисс, – мягкий, почти вкрадчивый голос шерифа пугал меня ничуть не меньше вороненого чудовища в его руке, – я не припомню, чтобы разрешал вам обращаться ко мне на «ты», хотя, весьма возможно, нам и стоит перейти к подобному обращению – как дальним родственникам. Но если вы желаете разговаривать со мной, то я настоятельно прошу вас последовать примеру вашей прекрасной спутницы и, вынув руки из-под плаща, положить их на стол. Медленно. Я, видите ли, привык видеть руки тех, с кем разговариваю. Даже, – слегка улыбнулся он, – если они не желают представляться в ответ, как это принято в приличном обществе. На именах я не настаиваю, но вот о правиле насчет рук попрошу никого не забывать. Потому как, – улыбка стала шире, – забывчивость в данном вопросе может стать весьма и весьма прискорбной.
97 
