Последние отзывы

  31  

Однако Иоланда почему-то была уверена, что вечера, которые герцог посещал без мадемуазель, были посвящены не бездумному веселью, а гораздо более серьезным и, по всей вероятности, политическим проблемам. Конечно, не было никаких особых причин Иоланде так думать, но все же герцог казался ей очень серьезной и значительной в политических кругах личностью.

Она не могла представить его танцующим вечера напролет на балах, о которых так мечтал Питер. Или ухаживающим за легкомысленными красотками, о чем братец Иоланды повествовал сестре с таким восторгом, описывая свои приключения в Лондоне.

Но, может быть, она ошибалась.

Герцог Илкстон настолько отличался от всех людей, с кем она сталкивалась прежде, что ей, конечно, нельзя было быть в чем-то уверенной насчет его характера и поведения.

В то же время Иоланда понимала, что для женщины, по отношению к которой он проявил себя как на редкость щедрый и великодушный хозяин, унизительно и позорно шпионить за ним, читать его личные бумаги и принимать в доме своего официального благодетеля главу секретной полиции чужой ему державы.

Иоланда осуждала поведение актрисы. Хотя Питер сказал, что он и понятия не имеет, зачем месье Фуше согласился быть гостем Габриэль Дюпре, у Иоланды сложилось впечатление, что предстоящий вечер будет насыщен событиями.

Мадемуазель была действительно в необычно приподнятом настроении, когда отправилась на этот традиционный предвечерний отдых.

«Конечно, это не мое дело», — твердила сама себе Иоланда, но никак не могла прогнать из головы назойливые мысли. В ее памяти все время оживала картина, как актриса взламывает запертый ящик письменного стола в кабинете герцога.

Вдруг Габриэль Дюпре заговорила на совсем постороннюю и неожиданную тему:

— Сегодня я буду ужинать, — поделилась она со служанкой, — с владельцем театра «Варьете». Он настойчиво уговаривает меня участвовать в его премьере в начале следующего месяца, а я собираюсь рассказать ему о том, какой грандиозный успех я имела в Лондоне, — хвастливо сказала Габриэль Дюпре.

— Я слышала, что невозможно было достать билет на спектакль в Королевском театре, когда вы там выступали, мадемуазель.

Иоланда надеялась, что ее льстивые слова понравятся капризной хозяйке.

— Да, это правда, — подтвердила актриса. — Кстати, мой бенефис принес мне огромный доход.

Тут она на мгновение задумалась, потом громко вздохнула.

— О деньги, деньги… Они рано или поздно всегда кончаются. Их никогда не бывает слишком много.

Иоланда ничего не ответила. Она в это время вспомнила о потрясающем собрании бриллиантов и прочих драгоценностей, хранившихся в шкатулках мадемуазель.

— Да, деньги — это единственное, в чем я всегда нуждаюсь, — продолжила мадемуазель Дюпре как бы про себя. — Если я дам согласие выйти на сцену театра «Варьете», то за это одолжение они мне должны хорошенько заплатить.

На ней было одето роскошное и весьма откровенно обнажающее ее прелести одеяние, украшенное драгоценностями, за которые, вероятно, можно было в средние века выкупить из плена любого европейского монарха. А запах благовоний, исходящий от ее тела, заполнял не только ее спальню, но и все соседние помещения и даже коридор.

Иоланда прибрала в спальне, потом удалилась, с легкой печалью подумав, что, вероятно, она единственная из обитателей дворца, у кого не назначено свидание в этот вечер.

Прошлой ночью Питер ходил на танцы на свежем воздухе вместе со своими новыми друзьями из французской прислуги, а потом с восторгом описывал сестре, какое это наслаждение веселиться от души, когда парижская ночь так тиха, ласкова и благоуханна.

Он признался Иоланде, что танцевал до упаду и что, как он и ожидал, французские девушки гораздо симпатичнее и податливее, чем английские недотроги.

— Я рада, что ты с пользой и с удовольствием провел время, дорогой, — сказала Иоланда.

Ей с трудом удалось скрыть свою зависть, свое желание побывать на этом веселом сборище вместе с ним. Ей так хотелось увидеть Париж, познакомиться с его красотами и обычаями, но до сих пор Иоланде не представилось случая даже хоть на часок покинуть свою хозяйку и посетить хотя бы Лувр, о чем она давно мечтала.

«Впрочем, все еще впереди», — утешала она себя.

Так как Питер категорически запрещал ей выходить в город одной, она рассчитывала уговорить кого-то из служанок сопровождать ее. Но как оказалось, к ее разочарованию, все служанки в доме были замужем, работали вместе со своими мужьями и, понятное дело, не имели ни малейшего желания тратить свое свободное время в компании малознакомой им горничной.

  31