97 
Особо же горжусь тем, что тут я совершил-таки наконец свое настоящее прогрессорское деяние в этом времени. С умывальниками не сравнить. Здесь уж точно попаду на скрижали! Ввел я в оборот кожаную набойку на кий – ту, что Менго придумает лишь через двенадцать лет. Ну, то есть – должен был придумать. Сейчас же ему останется войти в историю только как великому бильярдисту. Но, полагаю, он не обидится…
Дальше у меня на очереди – то самое Сент-Антуанское предместье.
Вотчина мастеров-мебельщиков. И не только мебельщиков. Тут вообще самые разные вещи вип-класса делают спокон веков. И для всей Европы.
Поэтому ремесленников высшей квалификации здесь всяких полно: и ткачей, и портных, и жестянщиков, и обойщиков, и столяров с кузнецами, и часовщиков. Собственно – всех тех специалистов, которые мне для моего проекта требуются. Это я, когда еще мы рабочих вербовали, сразу просек. Вот с целью приглядеться, кого из них – и как! – можно было бы сманить в Медон, я сюда и наведываюсь. Уже не в первый раз. Потому как даже в теперешних условиях уезжать из столицы в провинциальную дыру особо желающих нет. Вот и приходится разговоры разговаривать с разными почтенными и не очень мастерами. Опять же – все равно заказы на тонкую работу вроде деревянных каркасов и всякой механики придется сюда делать.
А повод для поездок нашелся самый простой. Я заказал одному из здешних портных мундир. Наконец-то!.. Ага… Да не один. А, так сказать, с запасом. Ну и еще кое-что кроме… Сапоги опять же легкие. Сапожнику, понятно – не портному!.. Потому как бегать кросс в тех здоровенных жестких трубах, которые так всем известны по изображениям Наполеона, наслаждение ниже среднего. Неудобно. Жаль – нормальную подошву тут не сделать: не научились пока производить обувную резину, приходится кожей довольствоваться. Ну да это я так – мечтаю… В смысле – губу раскатываю… А так – просто езжу на примерку. А сегодня – буду забирать первый готовый заказ. В виде мундира со штанами. И завтра уже смогу отправить свою прежнюю истлевшую форму на свалку. Приятно, да…
Из Сент-Антуана – навалив в фиакр коробок и свертков – еду через весь город к доктору Жано. К Иванову… У нас с ним заведены регулярные посиделки. С научными целями. Ибо после того памятного вызова у Евгения почти крышу сорвало: загорелся новыми методами лечения. Всех гипнотизирует. Что-то у него даже получается… А до кучи любознательного доктора очень захватила мысль вытянуть из меня все наследие Калиостро, касающееся медицины. Ну вот – я ему и рассказываю. Что помню… От полного незнания предмета научил доктора аутотренингу по Шульцу. Так этот энтузиаст науки теперь взялся и его осваивать! Чем все это кончится – я даже думать боюсь. А недавно он мне с торжественным видом продемонстрировал пузырек зеленки (тут ее называют «испанская зелень», и появилась она совсем недавно. А я-то всю жизнь считал, что зеленку в XIX веке придумали!) и сообщил, что отныне намерен неукоснительно пользоваться антисептикой. Которой раньше не доверял. Я чуть не заржал – настолько он был уморительно серьезен. Заодно навещаю наших найденышей – Анри с Мари-Луизой. Рука у мальчишки подживает исправно. И скоро можно будет его забрать в Медон. Хотя Евгениева вдовушка имеет другие планы. Своих детей у нее нет, вот она и вознамерилась этих усыновить. В принципе я особо против ничего не имею. Но пока ни к какому решению не пришел. Там видно будет…
По дороге к доктору – все равно ж через центр проезжать! – завернул в Пале-Бурбон, в Центральную Школу Государственных работ. Где после моего феерического доклада меня теперь считают за своего. Правда – несколько оторванного от жизни. Абстрактного мечтателя-математика.
Ага… Потому как практического смысла формулы Циолковского здешние академики так и не поняли. Что вдвойне странно, учитывая, что еще Роджер Бэкон писал о боевом применении этого оружия. А индийцы используют данный девайс против англичан сейчас. А я помню, что англичане имели их на вооружении во время войн с Наполеоном. Со мной то есть. Всего через несколько лет… Тем не менее – просто затмение какое-то у «бессмертных», честное слово! Как с метеоритами: «Камни с неба падать не могут – потому что на небе нет никаких камней!»
Кстати, смех в том, что глупым это представляется только нам, потомкам. Для которых данное утверждение давно стало расхожей фразой. А на самом деле ученые Парижской Академии вовсе не были дураками… Все дело в том, что в то время (ну, то есть – в это, блин…) никому даже в голову не приходила мысль, что метеориты падают ИЗ КОСМОСА. Потому как теория Ньютона никаких метеоритов не предусматривала! А основная гипотеза (не Ньютона!) сводилась к тому, что они образуются в воздухе из воздуха же от ударов грома. (Ну вот такая вот в это время была логика…) Ну так Академия и установила, что ни из какого воздуха эти булыжники не образуются. Ибо проведенные исследования (а состав предоставленных метеоритов был изучен со всей тщательностью) показали, что это самые обычные камни и железо. Которые из воздуха никак получиться не могут. Только и всего. Образец, между прочим, научной добросовестности…
97 
