39 
Самойленко поднес к губам металлический свисток и пронзительно свистнул.
«Верно, в таком грохоте кричать бесполезно. Как и в рельс колотить…» — понял командир отряда. На самом деле в мастерской этой он не был ни разу, все руки не доходили, и во что вылилась идея Бродяги о заготовке готовых осколков для будущих гранат и фугасов, не знал. «Если у них всегда так шумно, то, наверное, придется в наряд «на железки» в качестве наказания отправлять…»
– Эй, Маслов! К командиру! — громко крикнул начальник мастерской.
Один из сидевших у верстака отложил молоток и зубило и подошел к ним.
– Вот, объясняй теперь товарищам командирам, зачем брак гонишь.
– Красноармеец Маслов! — вытянулся «провинившийся». — Не гоню я брак, товарищ майор!
– А почему куски меньше делаешь? — строго спросил Трошин.
– Для повышения эффективности осколочного действия! Василь Степанович на пули артиллерийской шрапнели ориентируется, а их масса избыточна! У нас ведь скорость снаряда к скорости пули не добавляется, а чем меньше масса метаемого тела, тем больше его начальная скорость при прочих равных условиях! — четко, словно отвечал у доски, сказал «нарушитель спокойствия».
– Продолжай, — подбодрил его командир.
– Мне кажется, что, поскольку мы используем слабый метательный состав, веса единичного снаряда в три грамма будет достаточно. Пять — максимум. Для поражения живой силы подойдет!
– Так работать же вдвое, а то и втрое больше придется! А у вас тут, я смотрю, совсем не сахар!
– Есть еще одна идея, товарищ майор!
– Так поделись.
– Предлагаю перелить имеющиеся шрапнельные пули в более мелкие! Масса десять с половиной граммов, из них же три новых сделать можно!
– Десять и семь, — машинально поправил его бывший артиллерист.
– Тем более, товарищ командир!
– Где учился?
– Московский механико-машиностроительный институт имени Баумана.
– А какой факультет?
– Боеприпасов.
– Так как же ты на фронт-то попал? — удивился Белобородько. — У тебя же бро́ня должна быть?
– Поехал на каникулы к родным. Как война началась — пришел в военкомат.
– Понятненько… — протянул комиссар.
– Самойленко, делать, как товарищ Маслов придумал! — скомандовал Вячеслав. — И место для плавильни подготовьте. А ты, красноармеец Маслов, свинцом и займешься. Инициатива, сам знаешь, наказуема исполнением этой самой инициативы. Сколько уже осколков нарубили?
– Пуда два вроде. — Самойленко показал на несколько ящиков из-под снарядов, стоящих под верстаками.
– Надо четыре до завтра сделать. Будем шоссе перекрывать! А ты, — палец Славы уперся в студента-оборонщика, — в семнадцать ноль-ноль ко мне. Есть еще пара вопросов, которые, что-то мне подсказывает, ты поможешь решить.
– А можете мне объяснить, зачем это все нужно? — спросил Новиков после того, как они вышли на улицу.
– А то вы не догадались? — Остановившись, Трошин повернулся к чекисту и пристально посмотрел тому в глаза. — Или просто стараетесь выглядеть глупее, чем вы на самом деле есть?
– Потрудитесь объясниться, товарищ Трошин! — набычился лейтенант.
– А что вам непонятно, товарищ Новиков? Идею фугасов с готовыми осколками я узнал от сотрудников вашего наркомата. Следовательно, они у вас в ходу. А вы мне тут круглые глаза делаете и плечами пожимаете: мол, я не я и кобыла не моя!
– Извините, товарищ Трошин, но, сдается мне, вы неверно меня оцениваете! Я — не диверсант, а оперативный сотрудник. Мое дело — головой думать, а не бомбы на коленке мастерить. А кто и что вам там говорил, я совершенно не ведаю! Вы, может быть, запамятовали, что я два дня как с самолета в эти леса спрыгнул?
«Хм, а он, похоже, искренне говорит! — вглядываясь в пышущее негодованием лицо чекиста, подумал Слава. — Ну, по крайней мере, я почти поверил…»
– Товарищи командиры, — влез в перепалку комиссар, — предлагаю прекратить ругаться на виду у личного состава и продолжить дискуссию в штабе! И даже более того! Не предлагаю, а приказываю как старший по званию и партийному стажу!
– Хорошо, — согласился Трошин. — А вам, товарищ лейтенант госбезопасности, я бы порекомендовал сходить завтра с нами на операцию. Пообтесаться, так сказать…
* * *
«Кожевенник — Андрею.
Добрался до места. Приняли хорошо, но матрасы здесь жесткие и с клопами.
39 
