Последние отзывы

  78  

– Ничего удивительного, – сказал Миронов. – И что дальше?

– А то, что я все понял про малую родину. Не скрою, была идея окопаться в Подмосковье. Тихо, скромно. Детскую школу карате сделать или картинг какой-нибудь. Что-то мирное, чтоб у детишек глаза горели, а мне приходила минимальная копейка. Но такие, как я, не нужны. Активистам не рады. Сто пятьдесят тысяч народу, каждый чей-то друг или зять. Все знают, кто что делает, кто с кем спит, кто чем торгует и что с этого имеет. Открыл палатку, поставил водку на пять рублей дешевле, чем у соседа, – разорил его. Разорил – значит сделал врагом. Миллионера московского разорить не грех, потому что у него, даже разоренного, всегда отложено на черный день. А разорить владельца палатки в провинциальном городке – значит оставить его детей голодными. Там другие нравы, Миронов, там за пятьсот долларов вся местная братва съедется. И детская школа карате там уже есть, и не одна. Там хорошо, спокойно, уютно, там все свои, а какой бизнес меж своими?

– Преувеличиваешь, – возразил Миронов, опять откатываясь на своем хитром стуле. – В моем Таганроге триста тысяч человек, и там все бурлит. Конечно, есть своя специфика, но...

Тут нас прервали – открылась дверь, и появился белый, как бумага, новый грузчик Влад, держа перед собой окровавленный палец. На лбу – пот, крупно.

Боссы – один бывший и двое действительных – посмотрели на падающие с его ладони ярко-красные капли и одновременно негромко выругались.

– Вот, – слабым голосом сказал потомственный хиппи, оставаясь возле входа.

Моряк (его стул тоже имел ролики) подъехал к пострадавшему, из положения сидя изучил рану.

– Порез, – объявил он. – Не смертельно. Об стремянку, что ли, распорол?

– Да, – хрипло выдавил Влад. – Только это... Извиняюсь... Я не могу смотреть на кровь.

– А чего на нее смотреть? – удивился Моряк. – Кровь – она и есть кровь.

Я достал из кармана свой походный набор невротика, приготовил йод и салфетки. Надломил ампулу с нашатырем.

– Нюхай.

Влад потянул носом, крупно задрожал и порозовел.

– Кровь не выношу, – пробормотал он. – С детства. Сразу обморок.

– Бывает, – сказал я. – Присядь. Откуда у тебя шрамы?

– Старая история.

– Вскрывался, – небрежно ответил Миронов и пожертвовал для перевязки свой носовой платок.

– Ну да, – ответил Влад, как будто его уличили в чемто постыдном.

– Эх ты, – учительским тоном сказал я. – Папа хип3 парь, а сын вены себе режет...

Влад помолчал и тихо ответил, как бы сам себе:

– Какой он хиппарь. Сколько себя помню, они с матерью ругались. Каждый день. Гости приходят – он весь такой светлый, добрый... Портвейн... Проповеди... Делайте любовь, а не войну... Гитара, косяк с травой. А как все уйдут – начинается. Сначала просто скандалили, а потом он ее бить начал. Не хиппарь он! И никогда им не был.

– Успокойся, – сказал Моряк. – Мы поняли.

Путешественник осекся, опустил глаза.

– Мне было четырнадцать лет... Он мать избил, а я в ванной заперся – и вскрылся. Маникюрными ножницами. Сначала думал зарезать – его, но потом решил: нет, я не его порежу, я себя порежу! Это ведь одно и то же! Кровь одинаковая... Красная...

– Тут ты прав, – сказал я. – Это одно и то же. Приготовься, сейчас будет больно.

Пальцы у него были длинные, интеллигентские, с сильными и узловатыми средними суставами. Мне тут же вспомнились лопнувшие ногти Димочки Сидорова; розовые, пухлые, скользкие от пота ладони, слабые запястья, я удерживал их без труда; десять лет прошло, а я до сих пор слышу вопли и хрипение телевизора, включенного на полную громкость.

Влад состроил гримасу; я думал, закричит, и Моряк, видимо, тоже приготовился к немужскому поведению, заранее снисходительно поджал губы; но потомственный хиппи оказался молодцом.

– Когда меня зашивали, – добавил он, – я и доктору пытался объяснить, что это одно и то же. Но он не понял. А вот вы – понимаете.

– Еще как, – сказал я. – Ладно, иди. Сегодня не работай. Грузчик из тебя, прямо скажем, никакой. И я знаю почему.

– Почему?

– Потому что ты не грузчик.

Влад кивнул и осторожно скосил глаза на импровизированную повязку.

– Так ведь и вы не бизнесмен.

– Кто тебе сказал?

– Я читал ваши книги. А зачем вы с собой йод носите?

– Привычка. Со старых времен. Иди, сын хиппи. И больше без перчаток не работай. Вон, друг твой, Слава Кпсс, всегда в перчатках работает. Учись. Купи перчатки. Есть деньги на перчатки?

  78