Последние отзывы

  134  

Когда фигура была готова, я сделал шаг назад, не глядя отправил кинжал в ножны. Рисунок задрожал, потек и растаял в воздухе.

— Что это означает? — Ржав обратился ко мне за разъяснениями.

— Что в здании и поблизости от него нет никакого намека на темную душу или ее отголоски. В противном случае линии бы горели желтым и рисунок никуда не делся. Все же рекомендую показать тело лекарю. Возможно, он раскроет тайну смерти куда быстрее, чем я. И разрешит ваши сомнения. Пока, на мой взгляд, беспочвенные.

Тобиас Шмидт всплеснул руками:

— Разве стражи не обязаны вести расследование? Проверять любое подозрение на присутствие темной души.

Я негромко рассмеялся:

— Господин Шмидт, я только что сделал эту проверку. Поймите, мы физически не можем тратить время на то, чтобы искать в темной комнате отсутствующую темную кошку. Не обижайтесь, но на свете много разных людей. Некоторым из них что-то кажется, чудится, и они начинают считать, что во всех их бедах виноваты темные души.

— Буквально вы говорите, что в мире много сумасшедших, которые больше мешают, чем помогают, — серьезно произнес ржав.

— Совершенно верно, господин ван Нормайенн. — Я был рад, что он понимает. — Люди кричат «ведьма!», когда ее нет поблизости. И если Братство начнет тратить на них свое время, основываясь на неподтвержденных догадках и слухах, то не сможет помочь тому, кто действительно нуждается в спасении.

Ржав усмехнулся:

— Поверьте, мастер, я понимаю, как это выглядит со стороны. Но ставлю сто дукатов, что вы возьметесь за дело.

Я вернул ему усмешку:

— Сожалею. Я совершенно неазартный человек и поэтому не приму вашу ставку. Но с интересом готов услышать, что заставило вас считать, что я заинтересуюсь.

— Господин ун Номанн, покажите мастеру то, что показали мне. Будьте так добры.

Помощник покойного бургграфа отставил бокал, встал с кресла и протянул мне лежавшую у его ног сумку:

— Взгляните.

Я извлек на свет обоюдоострый клинок. Без ножен, с мощным основанием и излишне тонким, похожим на жало кончиком. На рикассо была гравировка — золотой лев. Гарда напоминала плечи церковного распятия. Рукоятка заканчивалась звездчатым сапфиром.

— Дева Мария! — возопил Проповедник. — Святые и апостолы! Это мода такая теперь, кинжалы стражей находить под каждым кустом?!

— Вы смогли меня заинтересовать. — Я снова сел и убрал кинжал в сумку.

На этот раз в свою. Никто из них даже бровью не повел.

— Откуда у вас клинок стража?

— Нашел в тайнике бургграфа, — ответил ун Номанн. — И, поверьте, мне это понравилось даже меньше, чем вам. Я не знаю, откуда у него взялась эта вещь и кому предназначалась.

— Город в последнее время посещал кто-то из стражей?

— Может, и были, — немного подумав, равнодушно произнес ржав, глядя куда-то в стену. — Я не в курсе. Люди приезжают и уезжают. А Марздам, хвала духам песка и пыли, не захолустная деревушка, а крупный город.

Я думал о Кристине, клинке с гравировкой в виде золотого льва и о том, что теперь ее оружие у меня.

— То есть не имеет смысла узнавать, умирали ли стражи в вашем городе?

— Думаете, страж, который владел этим кинжалом, мертв? — Ун Номанн схватывал все на лету. — В дом бургграфа он точно не приходил. И ни о каких смертях в Братство доложено не было. У меня есть люди, я могу поспрашивать местное отделение Ордена Праведности.

— Не стоит. Они заинтересуются, с чего вы решили спрашивать о стражах, начнут совать нос, дойдут до кинжала, а там и до смерти вашего бургграфа. Тайна, которую вы хотите сохранить, тут же выплывет наружу.

Управляющий вновь вытер блестящее от пота лицо:

— Теперь вы понимаете, почему мы вас позвали, мастер. Внезапная смерть, а потом такая находка. Что мы должны были думать?

Да все что угодно. Это могло быть простым совпадением, но я уже принял решение.

— Я возьмусь за ваше дело, господа. Во всяком случае, изучу все детали и, если темная душа действительно существует, избавлю от нее город.

— Также предлагаем вам остановиться у нас, — сказал управляющий после едва заметного кивка ржава. — Лонна в вашем полном распоряжении. Считайте это подарком от нашего заведения.

Как оказалось, она никуда не ушла, и я ощутил, как ее пальцы мягко коснулись моих волос.

— Почту за честь. — Теперь ее голос был не только вежливый, но и куда менее равнодушный, чем прежде. — Но мастер ван Нормайенн уже отказался от нашего гостеприимства.

  134