– Для нее сейчас это лучше всего будет, – говорит он мне уже совсем иным, серьезно-спокойным и словно бы лет на тридцать помолодевшим голосом. – Ты уж мне поверь.
Я и поверил. А заодно поверил, что старик этот – са-авсем не простой старик. Мастер Киан… судя по тому, как Дара эти слова произнести пыталась, товарищ Киан у нас не просто мастер или даже Мастер, а большой такой МАСТЕР… а то и повыше бери.
– Если уж совсем по правилам, – задумчиво говорит Мастер Киан, – ее бы сейчас полотенцами растереть. Горячими, прямо из кипятка. Только незадача приключилась – как раз перед началом ее выступления котел опрокинули. А новый пока еще закипит… вот я и решил хоть отварчиком целебным нашу победительницу уважить.
– Кого-кого?
– Победительницу сегодняшнего турнира, – повторяет Мастер Киан.
– Так ведь, – оглядываюсь я на полог, – турнир еще не кончился.
– Не кончился, – согласно кивает старик. – Много тут наших собралось, хорошо если за полночь все отвыступаются. А только победительница вот, перед тобой лежит, ресницами хлопает… и тебя, Сергей, зовет.
Ловко. И он мне, понимаешь, еще про уши свои заросшие сказки сказывал. Глухой, мол… а ведь я Дару не слышал, только видел, как губы шевельнулись. Плесенью заросли… как же, как же. Знаю я части, где таких вот глухих с ушами, руками и ногами отрывают – звукометрическая разведка называется. Сам едва после госпиталя не угодил.
– Но если еще другие выступать будут, может…
– Не может, – твердо говорит Мастер Киан. – Ты уж мне поверь… еще раз. Это зрители, толпа будет ахать, да спорить до хрипоты – кто огонь изо рта дальше выдохнул, кто на пол-оборота больше в прыжке перекрутился, у кого иллюзия вышла красочней. Но мы-то на другое смотрим, совсем на другое. Здесь, Сергей, сегодня мастера собрались, лучшие в трех королевствах. Не понял еще?
– Пока – нет.
– Здесь собрались мастера, – повторяет старик. – И вот поэтому… как эта девочка по канату прошла, им уже никогда не пройти.
Я начал было рот открывать, замер… моргнул два раза и кивнул.
– Ферштейн, – говорю. – Теперь – дошло.
– Эх, молодость-молодость, – улыбается Киан. – Когда-то и я так же туго соображал. Зато пальцы куда быстрее работали, да и кости не скрипели.
Встал, хлопнул меня напоследок по плечу и ловко так перетек наружу.
– Буду я тут, поблизости, – уже из-за полога донеслось, – Если что, сразу зови.
– Угу, – бормочу. – Обязательно. Как только, так сразу.
– Сергей…
Я осторожно так прикоснулся к Дариному лбу – нет, холодный. Или… слишком холодный?
– Сергей…
– Что?
– Сергей, я должна… должна рассказать…
– Спать ты должна, – говорю. – Тоже мне… победительница.
– Сергей… я должна тебе рассказать.
– Вот уж кому ты точно ничегошеньки не должна, так это мне. Лежи спокойно.
– Сергей…
Если человек в бреду себе чего-то в башку втемяшил – лучше с ним не спорить. Ну а уж если человек этот – она, тут уж вовсе битву можно объявлять проигранной вчистую, еще до начала сражения.
– Я должна рассказать о пророчестве.
– Прям сейчас?
– …пророчество Грамуса. Ариниус верит в него. И если я, надев Корону, смогу взойти на священный алтарь…
– Попробую угадать, – вздыхаю я. – Раз по этому поводу столько шума и секретности, значит, священный алтарь вы тоже при отступлении эвакуировать позабыли.
– Алтарь, – все еще не открывая глаз, шепчет в ответ Дара, – нельзя…
– Ну да. Он что, с гору величиной? Или, может, Корону тоже нельзя было в чей-нибудь вещмешок забросить?
– Священный алтарь стоит в глубине темных земель. Если я смогу взойти на него, Тьма будет отброшена прочь.
– Лично мне, – говорю, – что-то слабо верится в подобные фокусы. Нацепила Корону, вскарабкалась на священный алтарь и р-раз – даже не в дамки вышла, а сразу всю партию выиграла.
– Сергей, – устало шепчет принцесса, – я не знаю, как сбудется пророчество. Могу лишь верить, что оно сбудется вообще. Вы, пришедшие из-за Края, смеетесь над такой верой. Вы… отвернулись от своих богов, и те прокляли вас войной… но вы все равно сильнее. Хотела б я быть хоть на треть столь же сильной, как ты…
– Ох, высочество, – мотаю я головой. – Нашла о чем мечтать.
– Да… нашла…
– Ну так, – говорю, – эту мечту исполнить очень даже просто. Нам ведь еще недели две бок о бок ехать. Стопроцентную атеистку я из тебя, наверное, за это время сделать не успею, но уж тридцать процентов пообещать могу твердо. Поняла? А теперь спи давай.