90 
– Сколько времени займет плавание? – спрашивает Дара.
Варгелла пожал плечами.
– А как повезет. Может, три дня, может, шесть. К берегу Тьмы подобраться не просто.
– Никто из нас и не ждет, что будет просто. За это вам и заплатили.
– Заплатили, – задумчиво так кивает Варгелла. – Да, нам за это заплатили…
Шкипер снял свою многоугольную шляпу, протер платком лоб.
– Заплатили, да, – в третий раз повторяет он. – Митран заплатил. Целых три томаса, полновесных, свежей чеканки. И конечно же, никто из вас не думает, что, захоти я доставить друзей Митрана в гавань Тьмы, за такой товар в сей же час отвалят золотом по весу.
– Быть может, – хмурится гном. – Очень даже может быть, что и заплатят. Тьма коварна и обманывает почти всегда и во всем, но вот предателям платит скрупулезно. А никто из торгашей не думает, что товар может захотеть взять свою цену за предательство… кровавую?
– Фигли… – досадливо морщится эльф. – Будь любезен, помолчи.
– Не знаю. – Варгелла с очень задумчивым видом принялся грязь с сапог о причальную доску счищать, – рассказывал вам Митран или кто другой о том, кто мы и откуда взялись…
– Вы – седжанцы?
– Да. Мы потомки тех, кто в последний час успел покинуть гавань Аломара. Говорят, на палубах не проползла бы и змея, так плотно стояли люди. Но много больше осталось стоять на пристанях, и, прежде чем корабли вышли в море, вода в гавани стала красной. Там, на пристанях, не было мужчин – все они были на стенах. Не было и стариков – они остались в домах. Только женщины и дети… и когда корабли отошли…
– В Меноле все было так же, – тихо говорит Дарсолана. – С той лишь разницей, что в Меноле не было гавани и кораблей. Люди собрались в храме Трех Богов – это был самый большой храм в столице и, когда стало ясно, что стены пали и Враг прорвался в город…
– Старики говорят, – начал Фигли, – что, когда гоблины пробили своды Кернийских пещер и заполонили собой подгорные залы, старейшина Г'ларх приказал открыть ворота подземной реки.
– А в Рангайском лесу воды не было, – в тон ему произносит эльф. – Там был огонь. Пламя с трех сторон – и пропасть с четвертой.
Я было открыл рот… и ничего не сказал.
Нет, ну в самом деле – что я им рассказывать должен был? И, главное, зачем? Про Севастополь, про блокадный Ленинград, про сталинградскую полоску земли перед Волгой? То, да не то…
И капитан, похоже, меня понял.
– Пошли, – говорит, – жалко будет, если упустим отлив.
* * *
Это случилось на второй день плавания, ближе к полудню.
До того плыли мы нормально, почти без происшествий. Почти – это поздним вечером на горизонте какая-то лохань черная мелькнула, но мельканием и ограничилась. Варгелла из-за нее до-олго на смотровой площадке – кажется, марс это воронье гнездо именуется или как-то так… планетарно – проторчал в позе Колумба. Ничего, понятное дело, не увидел – понятное, потому что даже я в свои «цейс» только на полминуты тот корабль «поймал». И то лишь потому, что на фоне заката. Ну а мы для них, соответственно, в темной стороне горизонта получались. А орки хоть в темноте видят на ура, у них все ж глаза, а не телескопы или, скажем, прицел с зуммированием – классная штука, я однажды в подбитой «пантере» с таким прицеликом битых полчаса игрался.
Так что, по-моему, дергался Варгелла зря – хотя, если вдуматься, ему, конечно, виднее, из-за чего в здешних водах дергаться стоит. Тем более, что кораблик мелькнувший, – как мне один из матросов объяснил, – оч-чень был похож на гоблинскую патрульную галеру. По здешним меркам что-то вроде легкого крейсера и для корытца типа нашего может стать неприятностью са-авсем нешуточной… потому как установка на седжанские корабли торпедных аппаратов в текущую пятилетку не планируется, да и в следующую тоже. Повезло.
С утра мы шли хорошо. Ветер, правда, был скорее встречный, чем попутный, но капитана данный факт не беспокоил. Как я понял – для такого корыта, как «Двойная шутка», особой разницы нет ввиду кособочного устройства парусов. Ну или как-то так. Главное – чтобы ветер вообще дул. Он и дул себе стабильно так, ровно – до полудня, а затем как-то резко стих.
А взамен начала муть какая-то наползать. Туман, не туман… желтоватое какое-то марево.
Я поначалу на него внимания особого не обратил – пока не увидел, как бравый наш экипаж не начал по кораблю носиться, словно их дикие пчелы пережалили. Мы, помню, тоже как-то раз верст пять по лесу пролетели из-за Витюши – медку, видите ли, рядовому Шершневу захотелось.
90 
