3 
— Затем, — назидательно, словно читая проповедь малолетнему беспризорнику, произнес тролль, — что заключение о смерти должно подписать лицо с медицинской лицензией либо приравненное к оному.
— Идиотизм, — доктор зевнул, даже не потрудившись прикрыть рот, — на марше. Как всегда и везде в нашем благословенном королевстве. Ладно, давайте посмотрим, что у вас на этот раз. Поднимите фонари повыше.
Присев на корточки рядом с трупом, док с минуту разглядывал его, затем довольно бесцеремонно перевернул спиной вверх — тролль издал при этом что-то вроде «ым», но этим и ограничился — задрал вверх рубашку на трупе и быстрыми уверенными движениями прощупал спину, от ключиц и выше.
— У него сломана шея. И ничего больше.
— Точно ничего? — перепросил тролль. — Никаких следов насилия, синяков и прочего?
— Этого добра на нем хоть отбавляй, — Уилки встал и принялся старательно вытирать руки марлей, пропитанной спиртовым раствором, — но ничего настолько свежего, что можно соотнести по времени со смертью. Так что если вам нужно мое мнение по поводу причин смерти бедолаги, то, — доктор махнул лоскутом в сторону лестницы, — вот она, убийца, прямо перед вами. Темнота, усталые мышцы, возможно, кружка-другая джина или еще какого-нибудь гнусного пойла, и вот вам результат.
— Его могли толкнуть.
— Могли, — равнодушно произнес Уилки, — запросто. Но здесь уже начинается ваша работа, констебль. Свое дело я сделал… и, замечу, мог бы сделать, не вылезая из постели — коль скоро вам требовалась лишь моя лицензированная закорючка на свидетельстве.
— Вообще-то вам платят, — напомнил констебль, — по три шелла за выезд, если я правильно помню.
Некоторое время доктор молча глядел на него.
— Да, вы совершенно правильно помните, — наконец сказал он, — за осмотр здешних покойников королевская казна выплачивает мне целых три шелла. И ни одного — за выезд к больным детям в эти же дома. Лично я нахожу эту систему не совсем правильной, констебль. А что думаете вы? И вы, прекрасная леди?
Прекрасная леди сделала мысленную стойку — прежде за доктором подобных высказываний не замечалось. Конечно, работа в здешних местах, как выясняется, даже из гоблинов делает записных философов, но все же интересно — сам Уилки дошел до таких мыслей или ему кто-то помог? Если окажется, что на моем участке завелся крупный зверь из породы политических — всех этих анархистов, нигилистов и прочих социалистов, — это будет похуже, чем гнездо черных гадюк.
— Я нахожу, что в День Сотворения Единый забыл спросить моего совета, — медленно произнес тролль. — Подозреваю, что мнением инспектора Грин также не поинтересовались.
* * *
Вернувшись в участок, я прежде всего велела дежурному констеблю подкинуть угля в печь. И лишь вдосталь оттаяв, поднялась наверх, всвойкабинет — пусть он и являет собой крохотную, три на полтора ярда, комнатушку, но все же он мой,отдельный.В полной мере оценить прелесть обладания таковым богатством способен лишь тот, кто почти два года довольствовался письменным столом в переполненном клерками зале, да и то — напополам со сменщиком. В собственном же кабинете можно было наконец-то развесить по стенам полдюжины мешочков с ароматными травами, втиснуть между стопок мохнатых от пыли папок любимое плетеное креслице, в котором так приятно свернуться, укрывшись пледом, и на долгие часы ночного дежурства погрузиться в блаженную полудрему. Теплую и сонную тишину лишь изредка нарушают шаги дежурного внизу или его храп, редкий стук подков по мостовой за окном, немелодичные вопли припозднившихся гуляк из трактира Иеремии, какой-то странный шум, становящийся все громче…
Сонная дремота слетела с меня вместе с пледом. К участку что-то приближалось. Что-то, завывавшее и грохотавшее, словно сошедший с рельсов поезд. И очень быстрое — только я сумела выбраться из-за стола и подойти к окну, как источник звуков уже оказался на соседней улице Спящих Великанов… вылетел на перекресток с нашей Первой Таможенной, лихо развернулся, мазнув по окнам ослепительным снопом луча и задев чем-то железным фонарный столб. Прогремел еще сотню ярдов и остановился напротив участка, пронзительно свистнув напоследок.
Что ж, насчет поезда я почти угадала — нарушителем ночного покоя оказался локомобиль. Причем не привычная коляска с трубой, а очередное чудо современной техники: гномская «сколопендра», состав из мини-паровозика и такого же крохотного «однокупейного» пассажирского вагончика. С новоизобретенными же «перематывающимися» рельсами. В предпоследнем дайджесте суперинтенданта сообщалось, что шеф полиции приобрел два таких локомобиля для «испытаний и определения полезности оных», но все равно — увидеть один из них здесь, на окраине, да еще среди ночи я ждала, пожалуй, меньше, чем визита Королевы.
3 
