Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
16 
Она причесалась, собрала волосы в привычный хвостик, сделала шаг назад и внимательно осмотрела свое отражение.
О да, она совершенно преобразилась! До ужина еще достаточно времени, и она - при необходимости! - вполне успеет переодеться в безопасное черное платье, которое взяла с собой.
Меган вышла в холл. Шедшая навстречу телефонистка окинула ее взглядом, и Меган подумала: интересно, к какому заключению пришла девушка, особенно если заметила, что Дэн сидит в машине и ждет?
Она открыла дверцу и скользнула на сиденье. Глаза Дэна округлились еще тогда, когда в поле его зрения вошла лишь одна стройная нога, обтянутая блестящим желтым атласом. Затем показался бесстыдный женский зад и принялся устраиваться рядом с ним. Дэн сглотнул.
- Вас не беспокоит, что люди могут подумать бог знает что? - спросила Меган, подтягивая вторую ногу.
- О чем? - хрипло проговорил Дэн.
Меган отодвинула колени насколько возможно. Поразительно, какую интимную атмосферу способен создать салон автомобиля.
- О том, что мы с вами уезжаем вместе таким вот образом.
- Ассистенты выезжают с начальниками, это нормально, - ответил Дэн, пряча улыбку; ему стало смешно, когда он заметил, как старательно Меган отодвигается от него.
- Я понимаю. Но сейчас ведь другое дело.
- Наша поездка не имеет никакого отношения к работе. - Дэн поправил зеркало заднего вида. - Я надеюсь, вы не разглашали наш конфиденциальный разговор среди коллег?
- Я рассказала только соседке по квартире. Это, кажется, не может считаться нарушением режима совершенной секретности?
Он улыбнулся. Когда она наглеет, то становится почти хорошенькой.
- У вас язвительный язычок, как я иногда замечаю.
- Так говорит и один из моих братьев.
Опять она о своей семье. Что ж, ехать им долго, нужно же о чем-то говорить в дороге,
- И много у вас братьев?
- Четверо. Я в семье старшая.
Он приподнял брови и с улыбкой заметил:
- Судя по всему, у вашей матери был хлопот полон рот.
Меган откашлялась.
- Знаете, мне трудно об этом говорить. Все случилось очень давно. Моя мать умерла при родах, когда мне было девять лет...
- Боже!.. - У Дэна на мгновение остановилось сердце, когда он услышал, с каким трудом она старается придать своему голосу деланную беззаботность. - Меган...
- Я не переношу, - с нажимом произнесла она, - когда люди, узнав об этом, начинают обращаться со мной иначе. Так что не нужно сочувствия, не нужно внезапной доброты. Договорились?
Он вынудил себя засмеяться:
- Вот как? Неужели обычно я с вами настолько жесток?
Меган позволила себе едва заметную улыбку.
- Без комментариев!
- А что стало с ребенком? - неожиданно спросил Дэн.
Меган повернула голову; она была приятно удивлена, хотя и не желала этого. Многие на его месте не стали бы задавать такой вопрос.
- "Ребенку" сейчас шестнадцать. Он хочет стать инженером.
- И вы сами растили его?
Меган кивнула.
- В основном о нем заботилась я. Отец был постоянно занят на ферме, а старшие мальчики мало им интересовались. Но я любила с ним заниматься. Или, лучше сказать, я любила его.
"Да, - подумал Дэн, - повезло ее братьям, раз у их сестры такая широкая душа".
- Меган, я имею некоторое представление о том, что это такое. Мой отец умер, когда я был примерно в том же возрасте, что и вы в то время.
- Ох, простите меня...
Ей вдруг стало легче после его слов, хоть она и сама не знала, почему. А может быть, знала. Ей стало легче оттого, что она не одна. Печальное детство накладывает на человека отпечаток: он становится не таким, как все. Или, по меньшей мере, ощущает себя не таким.
- А теперь, - решительно заговорил Дэн, желая переменить тему, - давайте включим радио. Какую музыку предпочитаете? Или лучше выпуск новостей?
- Нет-нет, музыку, - поспешно ответила Меган. - Новости угнетают.
Он засмеялся и включил приемник, настроенный на волну классической музыки. Вообще-то Меган никогда не была поклонницей классики. Но в салоне машины было тепло, и мягкая музыка убаюкивала ее; мысли уносились куда-то далеко. Ехали они долго, и Меган продремала большую часть времени. Когда она вновь открыла глаза, от яркого солнца остался только отсвет на горизонте.
16 
