Особенно,... 
116 
Сергей стоял у борта и смотрел на одинокую низкую звезду, светлячком подрагивающую у горизонта. Звезда выписывала на иссиня-черном небе такие причудливые зигзаги, что он поначалу подумал: не самолет ли? Еще один? Нет…
Вздохнул, и подытожил, может быть, излишне жестко:
— Так что, действуем разумно и осторожно. Сначала посмотрим и послушаем.
Перед рейдом они поели уже вполне традиционно, наскоро разогрев пару банок на газовой плите, по окончании наполнив кофе небольшой никелированный термос.
Однако все их стройные планы были нарушены уже через полчаса.
Совсем другой остров
Когда Сержант подал руку даме, что бы помочь спуститься на песок, и не дать ей повода для негативных воспоминаний о русских кавалерах, в северной части острова раздался взрыв такой силы, что они невольно присели, инстинктивно прячась от взрывной волны!
Бабахнуло знатно!
Звук был мощный, тугой, но несколько глухой, как будто мощный фугас взрывали в не поверху, а в рыхлой земле или каком-то помещении.
Мысли Сержанта заметались между желанием стащить на берег гранатомет и совершенно рациональным помыслом — удрать отсюда как можно быстрей. Все решила побледневшая, но относительно спокойная Ви, а точнее, тон ее тихого голоса-шепота, которым она отреагировала на произошедшее.
— Вот теперь нам точно придется смотреть… Только, давай я револьвер тебе отдам.
— А знаешь, Ви, почему женщины всегда досматривают порнофильмы до конца? — глядя из подлобья, бросил Майер на своем исковерканном английском.
Она отрицательно качнула головой, ничуть не удивившись вопросу.
— Потому что они думают, что в конце фильма будет свадьба… — горестно вздохнул он.
Далее Сержант уже не мешкал.
— Двигаем. Сходу забираем вправо, там есть проход в кустах, я уже посмотрел. Иди точно за мной и смотри под ноги, — и участливо добавил, подсознательно показывая, что у него-то все О.К., мол, это он о личном составе печется, — ты как? Готова?
Виктория коротко кивнула.
Поначалу берег был просто ужасный. Пампасы, да и только!
Подлесок (или как это должно называться в этих дебрях?) представлял собой гниющее переплетение никогда не просыхающих веток, усеянных колючками и острыми обломками. Прелая листва, выдающая в атмосферу такое «амбре», что впору было с противогазом ходить… Виктории было очень тяжело передвигаться по буеракам в неподходящей обуви. Молодая женщина быстро устала и постоянно отставала от вожака. Пару раз Майер с трудом сдерживался, что бы не прикрикнуть на нее. Густая колючая растительность внезапно кончилась, и они вышли на поляну, на которой рядами высились действительно огромные пальмы. Кроны свободно пропускали солнечный свет, и тени от стволов тянулись по траве короткими контрастными полосами. От зоны пальм лазутчики, крадучись, пошли по дуге, стараясь не подниматься ни на сантиметр по высоте.
Вскоре они увидели лагерь.
Четыре деревянных строения, связанных, как веник, из старых древесных стволов и накрытых парусиной поверху. Небольшая будка из серого металлического профнастила с топливными бочками сбоку — судя по всему, генераторная. Еще одна такая же, но побольше и с окнами, что-то типа штаба. Сбоку под обширным навесом — склад на открытом воздухе. Стандартная наборка строительных материалов. Штабелированные доски, листовой металл рулонами и стальной прокат различного сортамента, — заготовки для предстоящей ударной стройки. Отчего-то Сержант и не ожидал увидеть на этом острове умильного вида домик в викторианском стиле, где теснится темная массивная мебель. Там смиренно глядят на тебя головы животных и поблекшие гравюры на стенах, повсюду — вымощенные каменными плитами проходы, а в атмосфере темных комнат царит слабый, приятно вяжущий запах парафина, исходивший от старинных ламп…
В заливе, довольно далеко от берега дрейфовала, покачиваясь на слабой волне, большущая надувная лодка или катер. Что экипаж там делал, разобрать было невозможно даже в бинокль. Возились с чем-то на дне лодки, лучше не скажешь.
Слева далеко в открытое море уходил длинный мыс — низкая, поросшая густым лесом холмистая площадка, с широченным пляжем, выровненным приливами. Белая полоска прибоя виднелась в отдалении полутора километров с восточной стороны мыса. Зеленые рощицы состояли из густых зарослей колючих кустарников, над которыми изредка поднимались пальмы. Местами пальмы росли такими сомкнутыми рядами, что казалось, будто были посажены человеком. В глубине большой бухты, за правым плечом наблюдателей, поднимался одинокий холм. Его обнаженные красноватые склоны падали в мангровые заросли, темневшие у подошвы. Направо деревьев было поменьше, но какова же была там широкая лента прибрежных песков! Вот уж, «упасть — не встать»… Эти песчаные дюны шли до самой воды и уходили под нее, а прибрежная вода моря становилась мутной, приобретая беловатый цвет. Лишь вдали от берега начинались темно-голубые воды Тихого океана. Мели простирались по обеим сторонам бухты. Сама же бухта была на удивление глубока, полна темно-синей воды, лишь редкие цепочки рифов по бокам тянулись от мысов.
116 
