Последние отзывы

  234  

— То есть ему нужны были гомосексуальные взаимоотношения.

— Своего рода да. Но этого быть не могло, поскольку один из партнёров был другого пола. Нашей проблемой — моей и Рауля — было то, что мы не до конца поняли друг друга перед тем, как начали… эту авантюру. А может быть, я намеренно не желала понять, чего он хотел от меня, потому что была в отчаянии, а он казался единственным выходом.

— Но почему вы думаете, что теперь он ищет вас?

Алатея ответила совершенно спокойно, без малейшей иронии или хвастовства:

— А вы не стали бы, Томас Линли? Он потратил огромные деньги, чтобы создать меня, а в ответ на свои вложения ничего не получил.

— Но что известно Николасу?

— Ничего.

— Как это может быть?

— Последняя операция была сделана много лет назад в Мехико. Когда я поняла, что не могу быть тем, что нужно Раулю, я сбежала от него. И — из Мехико. Я перебиралась с места на место, нигде не задерживаясь. И наконец очутилась в Юте. И встретила Ники.

— Но вы должны ему всё рассказать…

— Почему?

— Потому что… Но это ведь очевидно. Есть некоторые функции, которые ваше тело не сможет выполнить.

Алатея вздохнула.

— Я думала, что всегда смогу оставаться женщиной так, чтобы Ники ничего не узнал. Но потом он захотел вернуться в Англию, захотел сделать всё, чтобы его отец мог им гордиться. И он видел только один путь к этому, так сказать, гарантию счастья отца. Мы должны сделать то, чего не смогла сделать ни одна из сестёр Николаса. Мы должны родить ребёнка и подарить Бернарду внука, и это навсегда исцелит ту боль, которую причинил ему Николас… ему и матери… за все годы своего наркотического безумия.

— Значит, теперь вы просто обязаны ему всё объяснить.

Алатея покачала головой.

— Как я могу признаться ему в подобном предательстве? Вы сами смогли бы?

— Не знаю.

— Я могу любить его. Могу быть его возлюбленной. Могу создать для него дом и делать всё то, что может сделать для мужчины женщина. Кроме одного. Ведь даже пойти к доктору, чтобы обследоваться, якобы чтобы выяснить, почему я до сих пор не забеременела… Я с самого начала лгала Нику, потому что уже привыкла лгать, потому что мы всё это делаем, потому что иначе не выжить в этом мире… Это называется хитростью, это образ жизни. Единственная разница между мной и остальными людьми в том, что я превратилась из мужчины в женщину и скрыла это от того, кого я люблю, потому что я думала: если он об этом узнает, он не захочет на мне жениться, не захочет увезти в такое место, где Рауль Монтенегро никогда меня не найдёт. В этом мой грех.

— Но вы ведь понимаете, что должны ему рассказать.

— Я действительно должна что-то сделать, — ответила Алатея.

Камбрия, Арнсайд

Он как раз доставал из кармана ключи от машины, когда Дебора подъехала к Арнсайд-хаусу. Линли застыл на месте, они с Деборой уставились друг на друга. Она остановила машину рядом с «Хили-Эллиотом», вышла и ещё мгновение-другое просто смотрела на Томаса. По крайней мере, подумал он, у неё хватило совести изобразить сожаление.

— Ох, я виновата, Томми… — сказала Дебора.

— Ну да, конечно, — ответил он.

— Ты что, ждал меня всё это время?

— Нет. Я уже возвращался в Лондон, был примерно в часе езды отсюда. Но мне позвонила Барбара. Оставались кое-какие неподвязанные концы. Вот я и подумал, что лучше вернуться и разъяснить всё до конца.

— Какого рода концы?

— Как выяснилось, к смерти Яна Крессуэлла это не имеет отношения. А ты где была? Снова в Ланкастере?

— Ты уж слишком хорошо меня знаешь.

— Да. Мы всегда отлично друг друга понимали, разве не так?

Линли посмотрел мимо Деборы и обнаружил, что за то время, что он провёл в Арнсайд-хаусе, туман добрался уже до дамбы и начал переваливаться через неё, запуская свои длинные космы на лужайку. Нужно было поспешить с отъездом, чтобы добраться до трассы раньше, чем туман станет совершенно непроницаемым. Но когда он накроет всю Камбрию, любая дорога станет опасной, и Линли не представлял, как он уедет, оставив здесь Дебору.

— Мне нужно было ещё раз поговорить с Люси Кеверни… но я ведь знала, что ты этого не позволишь, — сказала Дебора.

Линли приподнял бровь.

— Я не могу что-либо позволить или не позволить. Ты свободна в своих действиях, Дебора. Я говорил тебе по телефону, что просто хотел бы, чтобы ты составила мне компанию на обратном пути в Лондон.

  234