ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  100  

Мне чуть ли не силком пришлось тащить Ребекку в автобус, который провез нас непосредственно по трассе. Я закрыла глаза и попыталась представить, чем скорость так привлекала отца. Очень непросто тащиться со скоростью шестьдесят километров в час по трассе, рассчитанной на триста. Когда мы вышли из автобуса, каждому дали подписанную президентом ассоциации открытку: «Сим удостоверяю, что владелец этого билета совершил один круг по скоростной автостраде «500» в Индианаполисе». Я засмеялась. Подумаешь, круг! Но папа обязательно повесил бы открытку над своим рабочим столом, на календарь Ассоциации инженеров автомобилестроения, который мама постоянно пыталась убрать.

После того как мы получили открытки, я задумалась, что с ней делать. Разумеется, я не стану вешать ее на холодильник, даже не хочу класть в кошелек. Я решила отвезти ее на могилу отца, когда приеду в Массачусетс. И только я пришла к этой мысли, как мои пальцы разжались, открытка выпала, как будто стала уже собственностью другого человека, и ветер понес ее к облакам. Сегодня был отличный день — висели такие большие тучные облака с ровными основаниями, что казалось, будто смотришь на них из-под стеклянного стола. Открытка поднималась все выше и выше, к самому солнцу, и я улыбнулась, когда поняла, что больше ее не увижу.

Не знаю, почему я решила, что важно тебе об этом рассказать. Наверное, это письмо — отчасти извинение за то, что я накричала на тебя, когда вчера звонила. Иногда я веду себя так, как будто это ты виноват в том, что папа никогда тебя не бил, а мне пришлось столько мучиться. Возможно, я пытаюсь найти этому объяснение.

Есть вещи, о которых я никогда тебе не рассказывала, — по крайней мере, подробно, — но о которых, я уверена, ты позже догадался сам. Именно поэтому я и не говорила тебе ничего. Когда он начал заходить ко мне в спальню по ночам, пусть и раз в месяц, мне стало казаться, что я схожу с ума. Папа при этом проделывал все достаточно нежно. Он снова и снова повторял, какая я хорошая девочка, и я верила ему. Тем не менее, когда он поворачивал ручку двери, мои пальцы впивались в край матраса, а кровь застывала. Дошло до того, что я могла позволять ему делать то, что он делал, лишь притворившись, что это вообще не я, а кто-то другой. Я притворялась, что нахожусь в другой части комнаты, например в углу или в платяном шкафу, и наблюдаю. Я видела все, что происходило, но это было уже не так противно.

Однажды утром я сказалась больной, чтобы не ходить в школу. Пока мама готовила обед, я рассказала ей, что папа ходит ко мне в спальню по ночам, и она уронила на пол банку с тунцом.

— Наверное, тебе приснился плохой сон, Джейн, — успокоила она меня.

Потом мы вместе ползали по линолеуму, вытирая растекшееся масло и собирая кусочки рыбы.

Я сказала, что это случалось не один раз и что это мне не нравится. Я расплакалась, а она обнимала меня, оставляя жирные отпечатки на моей ночной сорочке, и обещала, что этого больше не повторится.

Той ночью папа ко мне в комнату не пришел. Он пошел в свою спальню, где у них с мамой разгорелся страшный скандал. Мы слышали грохот и громкие крики. В разгар ссоры ты прокрался ко мне в комнату и залез под одеяло. На следующее утро у мамы была перевязана рука, а рама их сосновой кровати оказалась треснувшей.

Когда папа в следующий раз зашел ко мне в спальню, то сказал, что нам нужно серьезно поговорить.

— Я стараюсь, провожу с тобой время, — сказал он, — и что получаю в благодарность? Ты бежишь к мамочке и жалуешься, что тебе это не нравится!

Он сказал, что я заслуживаю наказания за то, что сделала. Он решил меня отшлепать, но заставил прежде снять трусики. Он ударил меня и велел никогда никому ничего не рассказывать. Он сказал, что не хочет, чтобы кто-то пострадал. Ни мама, ни Джоли — никто.

Оглядываясь назад, я понимаю, что мне еще повезло. От социальных работников в школах Сан-Диего я слышала истории о том, что дети еще младше, чем была я, подвергались более жестокому сексуальному насилию. У отца дальше прикосновений дело не заходило, и продолжалось это только два года. Когда мне исполнилось одиннадцать, все прекратилось так же неожиданно, как и началось.

  100