Особенно,... 
127 
Я извинилась перед женщиной и заспешила по второй тропинке, которая привела меня в открытое поле, усеянное маргаритками и лютиками, едва видневшимися из высокой травы. Вначале я услышала стук копыт: да-да-дум, да-да-дум, а затем увидела двух лошадей, скачущих через поле с такой скоростью, как будто за ними гнался дьявол. Они перепрыгнули через ручей и подскакали к ограде пастбища. Там они опустили головы и принялись щипать траву, с ритмичностью метронома помахивая хвостами, напоминающими длинные волосы экзотических танцовщиц.
Я вернулась назад, но на овальной площадке уже никого не было. Я решила разыскать парнишку из конюшни, рассчитывая получить от него более точные указания. Поднявшись по холму, я увидела мужчину. Он крепко держал толстый кожаный ремень, пристегнутый к недоуздку Эдди. В другой руке у него была губка, с которой капала вода. Но стоило ему коснуться этой губкой бока Эдди, как конь яростно шарахнулся в сторону. Я наблюдала за этой сценой, держась поодаль. Мужчина провел губкой по его спине, и он снова рванулся, уже в другую сторону. Мужчина выпустил губку и кончиком хлыста дважды легонько шлепнул лошадь по шее, а затем продел хлыст сквозь намордник недоуздка. Конь тут же притих и повесил голову, а мужчина начал тихо с ним разговаривать, гладя рукой по спине.
Я решила спросить у этого мужчины о маме. Услышав мои шаги, он отложил губку и поднял голову, продолжая стоять спиной ко мне.
— Прошу прощения, — тихо окликнула его я, и мужчина развернулся так резко, что кепка слетела с его головы и по плечам… нет, не мужчины, а женщины рассыпались густые и длинные темно-рыжие волосы.
Я взглянула в глаза своей матери.
Она была выше и стройнее меня, и у нее была медового цвета кожа. Но у нее были такие же, как у меня, волосы и такие же, как у меня, глаза. Ошибки быть не могло.
— О боже мой! — прошептала она.
Лошадь пофыркивала у нее над плечом, и с ее гривы на мамину тенниску капала вода, но она этого не замечала.
— Я Пейдж, — выпалила я и вдруг протянула ей руку для рукопожатия. — Я… э-э… ваша дочь.
Мама улыбнулась, и это как будто оживило ее застывшую фигуру, вернув ей способность двигаться.
— Я знаю, кто ты, — ответила она.
Она не приняла мою руку, а покачала головой и начала наматывать кожаный ремень на пальцы. Она переминалась с ноги на ногу, ковыряя носками ботинок гравий на дорожке.
— Я отведу Эдди в стойло, — сказала она, потянув коня за повод, но вдруг остановилась и умоляюще посмотрела на меня. — Никуда не уходи, — попросила она.
Я пошла за ней. Она исчезла в стойле (в том самом, которое чистил паренек) и сняла с головы лошади недоуздок. Выйдя из стойла, она закрыла задвижку и повесила упряжь на гвоздь справа от двери.
— Пейдж, — выдохнула она, как будто мое имя запрещалось произносить вслух.
Она потянулась ко мне и коснулась ладонью моего плеча. Я вздрогнула и отшатнулась. Это произошло совершенно непроизвольно, и я ничего не могла с этим поделать.
— Простите, — сказала я, не глядя ей в глаза.
В этот момент рядом материализовался парень, работавший в конюшне.
— Лили, я на сегодня закончил, — заявил он, хотя был только полдень.
Мама с трудом оторвала взгляд от моего лица.
— Знакомься, Джош. Это Пейдж. Моя дочь Пейдж.
— Круто, — кивнул мне парень и снова обернулся к маме. — Аврора и Энди на пастбище. До завтра. Хотя, — добавил он, — завтра — это всего лишь обратная сторона сегодня.
Он зашагал по длинному коридору, и мы проводили его взглядом.
— Он немного дзэн, — пояснила она, — но он — это все, что я могу пока себе позволить.
Не произнеся больше ни слова, мама вышла из конюшни и по тропинке зашагала к раскинувшемуся слева полю. Подойдя к ограде, она оперлась локтями о деревянные ворота и снова замерла, наблюдая за пасущейся вдали лошадью. Даже с этого расстояния я понимала, что это необычайно крупное животное. Соболиная шерсть коня лоснилась, а две передние ноги до колен были белоснежными, как будто он только что вступил в облако.
— Как ты меня нашла? — небрежно поинтересовалась мама.
— Тебе удалось неплохо запутать следы, — с трудом сохраняя спокойствие, ответила я.
Похоже, наша встреча меня взволновала гораздо сильнее, чем ее! И пусть вначале мое появление застало ее врасплох, она быстро взяла себя в руки и теперь держалась так спокойно и непринужденно, как будто знала, что я приеду. Не этого я ожидала. Я поняла, что рассчитывала если не на искренний интерес к своей персоне, то как минимум на любопытство. Втайне же я надеялась на то, что она все еще меня любит.
127 
