67 
Я воспитывала ее независимой, говорила себе Фрэнсис, я учила ее быть свободной, смело идти навстречу судьбе, брать от жизни то, что хочешь.
А не старалась ли я тем самым оправдать свою собственную жизнь? — размышляла она.
В последние дни эта мысль не раз приходила ей в голову.
Пытаться продолжать работу этим вечером было бесполезно. Она подошла к камину и добавила поленьев из корзины. День был теплым и солнечным, но сейчас опускалась холодная ночь.
В доме было так тихо. Теперь, наверное, уже никогда не забьется сердце в предчувствии его скорого приезда. В детстве Анни часто спрашивала, почему папа так много путешествует.
— Он находится на очень важной правительственной работе, — обычно говорила ей Фрэнсис.
Вместе с Анни росло и ее любопытство:
— Что это за работа у тебя, папа?
— О, что-то вроде ищейки, милая.
— Ты работаешь в ЦРУ?
— Даже если бы работал, то не сказал бы об этом.
— Но это ведь так, правда?
— Анни я работаю на правительство и вынужден много и часто разъезжать.
Поглощенная воспоминаниями, Фрэнсис прошла на кухню, положила лед в стакан и налила изрядную порцию виски. Не лучший способ решения проблем, подумалось ей.
Поставив стакан, она прошла в ванную рядом со спальней и долго стояла под душем, смывая с ладоней присохшую глину. Облачившись в серую шелковую пижаму и халат, устроилась со стаканом виски на диване перед камином и взяла отложенную страницу из утренней газеты с отчетом администрации автодорог штата Нью-Йорк о катастрофе на мосту Таппан-Зи. Среди прочего в нем указывалось: «Число жертв, погибших во время этого происшествия, уменьшилось с восьми до семи. Следов Эдвина Коллинза и его машины в результате тщательно проведенных поисков не обнаружено».
Теперь Фрэнсис преследовал вопрос, а возможно ли, что Эдвин остался в живых?
В то утро он уезжал такой обеспокоенный своими служебными делами. К тому же в нем постоянно нарастал страх, что его двойная жизнь обнаружится, и обе дочери будут презирать его.
В последнее время у него появились боли в грудной клетке, причину которых врачи видели в нервном расстройстве.
В декабре он дал ей именную акцию на двести тысяч долларов и сказал, что это на случай, если с ним что-то произойдет. Неужели он уже тогда собирался найти способ, чтобы исчезнуть как из этой, так и из той, другой жизни?
И где Анни? — терзалась Фрэнсис в предчувствии недоброго.
В кабинете у Эдвина стоял автоответчик. Уже долгие годы между ними было условлено, что в случае необходимости связаться с ним, она звонит между полуночью и пятью часами утра восточного времени. К шести часам он проверяет оставленные сообщения и стирает их.
Скорее всего, тот номер уже снят. А может быть, нет?
В Аризоне часы показывали начало одиннадцатого, на Восточном побережье уже несколько минут как наступил новый день.
Она взяла трубку и набрала номер. После двух гудков прозвучал записанный на пленку голос Эдвина: «Вы связались с номером 203-555-2867. По сигналу оставьте, пожалуйста, короткое сообщение».
Услышав его голос, Фрэнсис от неожиданности чуть не забыла, зачем звонит. "Может ли это означать, что он жив? — пронеслось у нее в голове. — И если Эдвин где-то скрывается, то проверяет ли он этот аппарат? "
Зная, что ей нечего терять, она торопливо продиктовала условное сообщение: «Господин Коллинз, позвоните, пожалуйста, в магазин кожаных изделий Паломино, если вам все еще нужен тот „дипломат“. Он поступил в продажу».
Виктор Орзини находился в кабинете Эдвина Коллинза, все еще занятый просмотром его бумаг, когда зазвонил личный телефон хозяина. Он подскочил от неожиданности. Кто мог звонить в такое время в кабинет.
Включился автоответчик. Сидя в кресле Коллинза, Орзини вслушивался в приятный голос, делавший короткое сообщение.
Он сидел, уставившись на аппарат, еще несколько минут после того, как тот замолк. В такое время не звонят по делам, связанным с «дипломатами», думал он. Это какое-то условное сообщение. Кто-то надеется, что Эд Коллинз получит его. Вот и еще какая-то таинственная личность тоже считает Эда живым.
Через несколько минут Виктор ушел, так и не обнаружив того, что искал.
42
Воскресным утром Кэтрин Коллинз присутствовала на десятичасовой службе в церкви святого Павла, но никак не могла сосредоточиться на проповеди. Она крестилась в этой церкви, венчалась в ней, здесь отпевали ее родителей. Ей всегда было спокойно в этой божьей обители. Она уже давно молила Бога, чтобы нашлось тело Эдвина, чтобы душа ее примирилась с этой утратой и чтобы силы не оставили ее в этот трудный час.
67 
