Последние отзывы

  83  

Когда все закончилось, незнакомка, обернувшись ко мне, проговорила:

— Идите к Жаклин, она ждет. В замок никто не сунется, будь уверен, – и скрылась в лесу вместе со своими спутниками.

Мы уселись на траву. Рядом лежал Тьери, он пришел в себя, но, связанный, не мог подняться и сесть. Я разрезал его путы и он, потирая затекшие руки, сел возле меня.

— Они налетели внезапно, но даже если бы мы и знали об их приближении, то уже ничего не смогли бы сделать, – проговорил он, опустив голову. – Несчастный Тибальд, он даже не смог проведать своих родственников. А ему так хотел познакомить меня с ними. Что он теперь станет делать?

— Может, он не захочет жить в вампирском виде и потребует убить себя? Ведь он так набожен. Как ты думаешь, Мишель, может быть, пока он не пришел в себя, сжечь его, как матросы сожгли своих друзей на том острове? Может, так будет милосерднее? – спросила Орианна. Я в недоумении взглянул на нее.

— Ты в своем уме? Что бы я сжег своего друга! Даже, если он будет умолять меня сделать это, я ни за что не соглашусь! Придумала, тоже мне – милосердие, – возмутился я на ее предложение. Потом встал и, подняв Тибальда на руки, понес его в сторону замка. Орианна, не желая отстать от меня, подхватила Тьери поперек туловища и побежала следом. Тьери, возмущенный до глубины души таким обращением, кричал и бился в ее руках. Но она не обращала на это никакого внимания. Устав от его криков, я остановился и, повернувшись к Орианне, бросил в ее сторону:

— Милосердие – твой конек, не правда ли?

— Я не хотела тебя обидеть, просто вы, мужчины, чересчур чувствительны, вот я и подумала, что он будет сильно расстроен своим новым положением, – ответила мне Орианна, смутившись.

— Ага, так давай сжигать всех, кто будет чем–то расстроен! Я тоже сейчас сильно расстроен и, если ты не отпустишь меня, считай меня своим главным врагом! – вскричал Тьери. Он висел у нее в руках, как большой куль, не в силах вырваться и, дергая руками и ногами, старался пнуть ее. В его голове проносились картины жутких сцен казни, которым он подверг бы Орианну, будь у него такая возможность.

— Если хочешь быстрее добраться до дома, возьми его поудобней. У меня уже в ушах звенит от этих воплей. И он не шутит. Разве ты не боишься той мести, что он готовит для тебя? – спросил я, понимая, что и она видит, какие сцены проплывают в голове Тьери.

— Он же милосерден, не чета мне – проговорила Орианна и, подбросив Тьери, перекинула через плечо. От такого возмутительного обращения, он только всхлипнул, не находя слов.

Через четыре дня, проведенных в гроте, Тибальд открыл глаза. Я сидел рядом и внимательно следил за ним. В его голове проплывали мысли, которые я еще мог уловить, но они уже были туманными и обрывистыми. Теперь я понял, как смогла прочесть мои мысли Мур, когда я так же, как теперь Тибальд, придя в себя, лежал на полу склепа. Видя меня рядом, Тибо внимательно всмотрелся в мое лицо – он вспоминал меня. Он еще не совсем отошел от беспамятства, и ему трудно было бороться с болью, которая разрывала тело на части. Я взял его руку и легко сжал ее:

— Потерпи, мой друг. Скоро все кончится, и тебе станет легче, – он снова потерял сознание.

Когда рассудок полностью вернулся к Тибо, он, все еще не имея возможности пошевелиться, спросил:

— Как вы спасли меня? Тьери жив или он тоже превращен?

— Он в порядке, не волнуйся. Мы отбили его. У нас произошла схватка в лесу, далеко от замка. Ты отомщен, Тибальд, от банды де Дожье никого не осталось.

— Вы вдвоем разгромили целую кучу вампиров?! Но как?

— У нас появились неожиданные союзники: девушка из клана де Дожье и два ее друга. Но как только кончилось сражение, они тут же исчезли, и я не успел ни отблагодарить их за помощь, ни расспросить ее. Она только настоятельно требует, чтобы мы отправились в леса провинции Овернь. Якобы там, в самой глуши, меня ждет некая Жаклин. Но я не уверен, что хочу этого. Ты знаешь, что для меня сейчас важнее всего найти способ вернуть Диану.

— Овернь. Там глухие и опасные места. Это обиталище ведьм и призраков. Там, среди огромных чаш от кратеров вулканов, покрытых густыми непроходимыми лесами, водятся опасные люди и ужасные существа. Может, там мы и отыщем этот способ?

— Мне очень жаль, Тибо. Я не смог защитить тебя. Прости, если можешь, – прошептал я ему, чувствуя мучительные угрызения совести.

— Вы еще можете прочесть мои мысли? Тогда вы знаете, как я вам предан, и для меня ваша жизнь остается главной заботой, несмотря ни на что. Я теперь, как прежде, смогу всегда быть рядом с вами, господин Мишель, и надеюсь, что смогу быть вам полезен так же, как был полезен в человеческой жизни. Это, как ни странно, примиряет меня с потерей смертной и праведной жизни.

  83