Особенно,... 
72 
Реба хотела разузнать о других гостях на той злосчастной вечеринке, когда исчезла Марта. Она намеревалась выжать все, что только возможно, из истории с доктором Уилкоксом, хотя на самом деле все могло быть именно так, как сказал Уилкокс: он положил шарф жены рядом с ее сумочкой, а кто-то украл его.
— Говорили вы с кем-то еще, кого допрашивала полиция в прошлую субботу, миссис Джойс?
— Я обменялась впечатлениями с соседями Лоуренсов. Я немногих здесь знаю хорошо. Мне, например, очень нравится первая жена Роберта Фриза, Сьюзен. Его вторую жену, Натали, я не люблю. Роберт был там с Натали. А потом там еще были...
Когда Реба допивала вторую чашку кофе, у нее уже был список фамилий.
— Я хочу написать очерк о Марте: какой она запомнилась тем, кто ее знал, — объяснила она. — Поэтому стоит начать с тех, кто был рядом с ней в последние часы ее жизни.
Реба проглядела список еще раз.
— Я прочитаю вам все эти имена, чтобы убедиться, насколько полный получился список.
Слушая Ребу, Бернис Джойс представляла себе гостиную Лоуренсов. Она так часто вспоминала тот вечер за последнюю неделю, что теперь он виделся ей во все более отчетливом виде.
Шарф действительно лежал на столике в холле. Это она хорошо помнила. Бернис вспомнила, как прошла Натали с сумочкой в руке. Она, по-видимому, направлялась в туалет.
У Бернис в памяти всплыло лицо еще одного гостя. Теперь ей казалось, что это тот человек трогал тогда сумочку Рейчел. Шарф был под сумкой.
Может быть, следует рассказать об этом следователю Даггану? Имеет ли она право называть человека, если не уверена, что четко все помнит?
Бернис внимательно посмотрела на сидящую напротив нее женщину. Эта Реба Эшби очень симпатичная, словно старая знакомая. Как журналистка, она, конечно, должна разбираться в этических проблемах.
— Миссис Эшби, — начала Бернис Джойс, — можно мне поделиться с вами одной проблемой? Мне кажется, я видела, как этот шарф взяли со столика в тот вечер. То есть я практически уверена, что видела.
— Вы практически уверены... в чем?! — Реба была настолько поражена, что на мгновение утратила свой доброжелательно-невозмутимый вид.
Бернис снова посмотрела в окно на океан. Если бы только она могла быть абсолютно уверена!
— Кто же взял тогда шарф, Бернис, я хочу сказать, миссис Джойс?
Бернис очнулась от своих мыслей и повернула голову. Она испытующе взглянула на Ребу Эшби. Глаза у той блестели, она была похожа на тигра, готового к прыжку.
Бернис внезапно поняла, что совершила ужасную ошибку, — Ребе Эшби никак нельзя было доверять.
— Я думаю, мне не следует об этом говорить, — сказала она твердым голосом, делая знак официанту подать счет.
58
Когда Марти Броуски пришел к себе на работу утром в четверг, он увидел, что в семь часов вечера в среду Эрик Бейли ответил на его звонок. Марти просил Эрика о встрече.
Секретарша Бейли тотчас соединила Эрика с Марти.
— Жаль, что вы вчера меня не застали, — сказал Эрик. — Я сбежал с работы, чтобы немного потренироваться в гольф.
Он охотно согласился на встречу.
— Сегодня утром, если хотите. В одиннадцать у меня свободное время.
По дороге Марти вспомнил, что видел Бейли только раз в суде, когда Нэда Койлера обвиняли в преследовании Эмили Грэхем. Бейли выступал свидетелем и показал, что он установил камеры наружного наблюдения в доме Эмили.
Он стоял, съежившись, нервно стискивая руки, вспоминал Марти. Голос у него был тихий и писклявый. Судья то и дело просил его говорить громче.
С тех пор Марти не раз видел его фотографию в газетах. Бейли был своего рода знаменитостью, местной копией Билла Гейтса.
Ожидать теперь от Бейли информации, с помощью которой он мог бы найти преследователя, было все равно что утопающему хвататься за соломинку. Но Марти понимал, что сейчас приходилось цепляться за любую мелочь, пусть даже это будет и соломинка.
Марти проезжал территорию, где были расположены офисы многих компаний. Этот район больше был похож на парк — здания не выше трех этажей утопали в зелени.
Марти снизил скорость, на следующем повороте он свернул направо.
Длинная аллея вела к красивому двухэтажному кирпичному зданию с большими окнами из затемненного стекла. «Солидно», — подумал Марти, ставя машину у тротуара.
Внутри, в центре просторного холла, помещался стол администратора. Повсюду были расставлены дорогие, обитые красной кожей диваны и кресла; персидские ковры, картины в дорогих рамах были со вкусом развешаны по стенам. Во всем чувствовались вкус и достаток.
72 
