17 
"Чем тебе так запад понравился"?
"А какая, нафиг, разница, куда идти? Если учесть, что никаких дорог нет? Главное – выбраться из леса".
"Главное – понять, на какой из десяти планет Анлиона мы находимся".
"Что?! И ты не сказал, что в этом чертовом мире целых десять планет?!"
"Ты не спрашивала. Да и толку? Все равно за две тысячи лет измениться могло слишком многое. Так что я даже предположить не могу, кто сейчас против кого дружит. И где носит старину Дракона".
"У драконов есть планета?"
"Говорю же, понятия не имею. Надо выйти к людям и попытаться все разузнать. По крайней мере, в наш последний приход драконы владели тремя".
"Десять миров… И как они расположены? В одной планетарной системе?"
"Да".
"И как же? В Солнечной, если знаешь, десять планет. Но жить можно лишь на Земле. Ну, может и на Марсе".
"А здесь все десять планет расположены в одной системе на одном расстоянии от солнца. Хотя раньше они были раскиданы по разным, что всем мешало. Позапрошлый Хранитель и придумал такую примочку. По принципу розетты Кемплерера поставил все планеты туда, куда было нужно. Сработало, как ни странно…"
"Это что за зверь"?
"Здрасте! И кто тут у нас фантастикой увлекается? Ладно, слушай. Для образования розетты Кемплерера берутся несколько, в нашем случае – десять, планет с примерно одинаковой массой. Они помещаются в вершины правильного многоугольника и затем разгоняются до одинаковой угловой скорости относительно центра масс всей получившейся системы. Как ни странно, получившееся образование оказалось абсолютно стабильным".
"И все это счастье на одной орбите"?
"Ага".
"Весело"… – задумчиво протянула она.
Звериная тропа истончалась, но вскоре она наткнулась на вполне сносную грунтовую дорогу. Сносную для того, чтобы идти пешком. Вряд кто-то из землян рискнул бы ехать по ней даже на велосипеде – настолько она была изрыта.
"Здесь что, трактора ездили? Хотя, судя по разрытости – не меньше, чем касемсоты"… – спросила она, оглядев колею.
"Кто-о?"
"Касемсоты. Это местное название огромных тракторов под маркировкой К-700. Мы видели один такой, когда приехали в деревню".
"Тогда уж не местное, а земное, – сухо заметил Меч. – Я не знаю. Может, за прошедшие два тысячелетия Анлион вышел на новый уровень развития. Но, если честно, мне такой расклад очень не понравится… Потому что тогда от меня не так и много толку будет – от пули мало что может помочь… А я, хоть и Меч Предела, но не всемогущий. И вряд ли смогу тебя воскресить, если какой-нибудь ярый противник Воителя пошлет тебе в сердце пулю десятого калибра. А если еще и разрывную какую-нибудь…"
"Хорошо хоть предупредил, – заметила она. – Ладно, будем надеяться на то, что местный народ не ушел дальше меча и секиры".
Она шла по относительно ровной обочине дороги почти целый день, в течение которого Меч хранил какое-то смущенное молчание, явно что-то напряженно обдумывая. Причем обдумывая так хорошо, что Хранитель чувствовала кручение шестеренок в рукоятке. За неимением головы, видимо, именно там и хранились мозги Меча.
"Слушай, хватит издеваться?"
"А ты сам? Набрал в рот воды… А если бы я наткнулась на кого-то за день? А ты молчишь, как рыба об лед".
"Я очень рад, что ты пока ни на кого не наткнулась".
"Это почему же?"
"Потому что. Как думаешь, какие мысли может вызвать одиноко бредущая по пустынной дороге девушка"?
"Разные, – она усмехнулась. – И что ты предлагаешь?"
"Предлагаю найти укрытие на ночь. Здесь очень быстро темнеть будет. Судя по всему, мы не так уж далеко от экватора. И еще… Учти на будущее. Боюсь, что в Анлионе существует рабство. Так что тебе следует быть очень осторожной, чтобы не стать добычей какого-нибудь работорговца, попавшегося на дороге…"
"Что-о?! Рабство?.."
"Оно самое. Мы с Арлингом пытались изжить его, но, скорее всего, как только он ушел – все вернулось на круги своя".
"Ничего. Я окончательно уничтожу это", – обещала Хранитель, зло прищурившись.
Она свернула с дороги и отошла в сторону на несколько сот метров, пока не наткнулась на небольшое, на глубокое озерцо с чистой прозрачной водой.
"Да, я вот еще что забыл сказать".
"И что же это "что", такое страшное, ужасное и неизвестное?" – меланхолично отозвалась девушка.
"Нет, не страшное. Забыл сказать об одном моем важном свойстве. Хотя, это уже наше свойство. Ты можешь наложить на какой-нибудь предмет свое личное… ну, клеймо, что ли. А уже я могу совершать с ним различные действия".
17 
