21 
Лицо Марии озарила улыбка.
— Согласна.
Желание поцеловать ее было настолько сильно, что он решил выйти из загона прежде, чем мысль станет действием. Тетчер последовал за ним.
— Она спрашивала у тебя разрешения заниматься этим? — поинтересовался Джуд.
— Мария — не та женщина, которой нужно разрешение. Я увидел, что она пошла в стойло, и просто отправился следом.
— Надо предупредить всех, чтобы смотрели за ней в оба.
— Она просто не хочет быть обузой. И к тому же очень умело обращается с животными. Только и всего.
Джуд поглядел на тряпки и скребницы в руках отца. После сердечного приступа тому пришлось отказаться от многого, к чему он привык. Джуд подумал, что, может, у отца было тяжелое время, когда он чувствовал себя никуда не годным. Но он не решился начинать этот разговор. Если Тетчер не стал говорить об этом сам, значит, он не хотел никаких расспросов. К тому же управление «Стар Фор» по-прежнему оставалось причиной их раздоров.
— Я должен вызвать ветеринара к кобыле, — сказал Джуд. — Предупреди Фло, что я не приду к завтраку. Перекушу попозже.
Он направился к сараю, чувствуя на себе пристальный взгляд отца.
Было почти девять вечера, когда Джуд вышел из конюшни. Ему нравилось работать вечерами — в это время было не так жарко.
Он принял душ и, спустившись на кухню, достал из холодильника еду, которую Фло оставила для него.
Из комнаты вышла Мария. Она была одета в тот же розовый костюм, что и в первый вечер. И ее волосы были опять влажные, как будто она только что приняла душ. Но он обратил внимание на ее лицо и руки. Они были розовее, чем обычно.
— Ты что, работала без шляпы?
Она виновато пожала плечами.
— Я забыла ее надеть. Так хорошо быть на свежем воздухе с лошадьми.
Он осторожно взял ее за подбородок.
— С техасским солнцем шутки плохи. Еще обгоришь!
— Я больше не буду!
— Болит?
Она поморщилась.
— Просто немного горит.
— Крем от ожогов ты, конечно, купить не удосужилась?
— Ой! Забыла!
— Пошли, у меня где-то есть.
Мария с любопытством осматривала комнату Джуда. Постель была наспех застелена простеньким зеленым покрывалом. На комоде стояло старинное китайское фарфоровое блюдо. Рядом возвышался высокий керамический светильник. По обе стороны большой дубовой кровати на тумбочках стояли лампы в форме подков. На стуле грудой были навалены какие-то вещи, под кроватью валялись носки.
Джуд тоже озирался, испытывая неловкость за беспорядок в комнате. Почему-то ему вспомнилось ранчо в Монтане, тот вечер, когда он держал Марию в своих объятиях, растворяясь в ней без остатка. Он никогда в жизни не поступал так импульсивно. Он ведь знал, что не собирается оставаться там надолго. Связался черт с младенцем, вот как это называется! Теперь приходится расхлебывать.
Он открыл верхний ящик и достал тюбик с кремом.
— Тебя намазать?
Она кокетливо отказалась:
— Я справлюсь, спасибо.
Собственно, предлагая свою помощь, Джуд немножко лукавил, потому как внимания требовали только лицо, шея и руки. Но ему очень хотелось провести эту «операцию» самому.
Когда он целовал Марию, то чувствовал что-то особенное. И сейчас почему-то был уверен, что, если прижмет ее к себе, она не будет сопротивляться.
Мария облизнула губы, видимо думая о том же, о чем и Джуд. Но он решил не торопить события и отступил назад.
— Приму-ка я душ, — севшим голосом произнес он, ругая себя за то, что в присутствии Марии теряется и не знает, как себя вести.
— Ты надолго? Я схожу вниз выпить лимонада и вернусь, — сказала она.
Когда Мария вышла из его комнаты, он едва сдержался, чтобы не броситься за ней. Но его упрямство победило, и он остался на месте. Они не в Монтане.
Когда Мария вертелась перед зеркалом в мастерской Фло, она с трудом узнавала себя в отражении. Черное платье из тафты было более модным, чем все, что она когда-либо носила. Юбка была узкая и короткая, а верх свободный — чтобы скрыть заметно округлившийся животик. Обновка была совершенно непрактичной. Несколько недель назад Мария не стала бы это носить вообще. Но она сумела купить материал и застежку-молнию за деньги, которые выиграла в конкурсе. Из своих сбережений ей пришлось только взять немного на туфли и фен для волос. О… и еще на помаду, и лак для ногтей. Но теперь она чувствовала себя готовой встать между Джудом и Шелби. Это — то, что было важно.
21 
