Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
90 
Жесткость объяснялась тем, что проказа считалась скорее наказанием, нежели инфекционной болезнью, – внешней «нечистотой», вызванной грехом внутренним; карой господней за мысли сладострастные или еретические. И объявлял человека прокаженным не врач, а священник.
В начале XII века ситуация изменилась – благодаря двум вещам. Во-первых, многие рыцари, возвратившиеся из Крестового похода в 1099 г., подхватили проказу в Святой земле. Вторым решающим аргументом стал сдвиг в консенсусе богословов относительно ключевого пассажа из Библии. Имея в виду Мессию, пророк Исаия писал: «Мы думали, что Он был поражен, наказан и уничижен Богом». Древнееврейский глагол для слова «поражен» – nagua. И когда некий безвестный библеист заметил, что везде, где в Ветхом Завете появляется слово nagua, оно означает «пораженный проказой», вывод напрашивался сам собой: Исаия предсказал, что Иисус будет страдать за нас тем, что с ним станут обращаться как с прокаженным.
В результате проказа получила полный ребрендинг – уже как «болезнь праведная». Пораженные проказой крестоносцы не были наказаны Господом, – наоборот. Он отметил их для особой награды за их богоугодные подвиги и дела. Сам Франциск Ассизский (1182–1226), перешагнув через отвращение, заключил одного из прокаженных в объятия и превратил заботу о них в главную миссию основанного им монашеского ордена. Дочь Генриха I Матильда (1102–1167) открыла больницу для прокаженных на улице Холборн в Лондоне и публично омывала и целовала им ноги. Монархи и аристократы Европы соревновались за право первым одарить ту или иную колонию прокаженных.
Сами прокаженные получили особые привилегии, главная из которых – право просить милостыню. В некоторых местах им полагалась фиксированная часть всех продуктов, продававшихся в базарный день. На протяжении 200 лет больные проказой – пусть они и жили отдельно – свободно заходили в храмы и совершали паломничества вместе со здоровыми людьми. Тогда-то и зародилась практика носить колокольчики. Своим звоном те не отпугивали людей, а, напротив, приглашали сделать пожертвование: помочь прокаженному считалось делом богоугодным.
Отношения вновь испортились с приходом эпидемии «черной смерти» (1348–1350) (чуму нередко называли «проказой»), но к середине XV века это уже было неважно: в Британии не осталось почти ни одного прокаженного.
Больные проказой особенно восприимчивы к бубонной чуме и туберкулезу (бактерия туберкулеза – ближайшая родственница бактерии проказы). И когда в XIV–XV веках волна инфекционных болезней захлестнула Европу, и без того ослабленный иммунитет прокаженных сразу давал сбой. Число их резко сократилось, и скоро прокаженных осталось настолько мало, что некому стало разносить «святую» болезнь. Звон их колокольчиков умолк навсегда.
СТИВЕН: Зачем прокаженные носили колокольчики?
АЛАН: Это было шоу; ну, знаете, одна из тех телепрограмм, где звонят в колокольчик. Что-то вроде «У прокаженного есть талант»[76].
Кто носил шлемы с рогами?
Не воины-викинги. Правильный ответ: жрецы-кельты.
Ни один из рогатых шлемов, найденных археологами в Европе, не датируется эпохой викингов (700—1100). Большинство из них – кельтские и были созданы в железном веке (800 г. до н. э. – 100 г. н. э.), в том числе и знаменитый шлем, поднятый со дна Темзы в 1860-х гг. и выставленный в Британском музее. Легкость металла и красота отделки «темзского» шлема дают основания полагать, что надевали его не для битв, а для обрядовых церемоний. Современному зрителю «рога» шлема напоминают скорее конусы на знаменитом остроконечном лифе певицы Мадонны.
Формально говоря, единственный найденный подлинный шлем викинга датируется X веком (хотя сделан он в том же стиле, что и шлемы довикингового периода из погребения в Венд еле[77]). Шлем изготовлен из железной пластины, найден при раскопках могильного кургана в Норвегии и похож на круглый чепец со встроенной защитой для глаз наподобие очков в железной оправе. И ни единого намека на рог. Если викинги и носили шлемы, то лишь старшие по званию, и шлемы были железные. Как видно из сохранившихся изображений того периода, большинство викингов сражались либо в простых кожаных шлемах, либо вообще с непокрытой головой.
Ассоциация рогатых шлемов с викингами восходит лишь к XIX столетию – периоду, когда имперские государства Европы взялись за «возрождение» своего мифологического наследия. В Британии все были помешаны на друидах и легендарном короле Артуре; немцы упивались операми о средневековых тевтонских рыцарях; скандинавы не отставали и принялись сдувать пыль со своих древних саг. Именно в одной из них, переиздании древнеисландской «Саги о Фритьофе», шведский художник-иллюстратор Густав Малмстрём пририсовал к головному убору главного персонажа маленькие рога и крылья дракона.
76
Намек на телепрограмму «У Британии есть талант» (Britain’s Got Talent). Транслируется с 2007 г. на телеканале Ай-ти-ви.
77
Шлемы вендельского типа использовались, вероятно, во всем скандинавском регионе, однако наибольшее число находок из области Уппланд и с острова Готланд (Швеция). В Уппланде найдено не менее 12 шлемов, из которых 8 реконструированы и опубликованы. Основная часть их происходит из захоронений Венделя (Vendel) и Вальсгарде (Valsgarde, правильнее – Вальсьерде или Вальсгерде). Общепринятые названия этих шлемов соответствуют номерам погребений, в которых они найдены, – Вендель-1, Вендель-2 и т. д.
90 
