Особенно,... 
77 
Hеожиданно она почувствовала, что ее подняли в воздух и развернули. Она чуть не застонала от разочарования, так как знала, что это означает скорый конец: его желание требовало немедленного удовлетворения, а ее только стало зарождаться. Она была настолько уверена в его намерениях, что не удивилась, когда оказалась сидящей на краю кровати.
Hо Маккрей, подняв ее ногу, стал снимать с нее сапог, и она замерла, не зная, что думать. Вскоре со стуком на пол упал второй. За ним последовали ее теплые носки. Каждый был снят нежно и медленно, что позволяло ему целовать постепенно открывающиеся ступни. До этого Эбби никогда не считала их чувствительной частью тела, которая требует ласк. Маккрей доказал ей обратное.
После этого она уже не знала, чего от него можно ждать еще. Он поднял ее и поставил на кровати. Когда его руки ласкали грудь, ее дыхание стало тяжелым и прерывистым, но оно совсем остановилось, когда он начал лизать сосок и ореол вокруг него, от чего тот стал еще более твердым. Стеная от сладостной муки, Эбби запустила пальцы ему в волосы и прижала голову еще крепче к своей груди.
Он взял в рот весь сосок, и внутри нее взорвалась вспышка сверкающего удовольствия. Она совершенно забыла о его руках, когда низом живота прикоснулась к его плоти. Он расстегнул «молнию» на ее брюках. Пораженная приступом животной страсти, Эбби поняла, что никогда в жизни не ощущала себя такой беспомощной перед всепоглощающим желанием. Он спустил брюки вместе с трусиками до колен, и, чуть задержавшись на нежных ягодицах, его руки стали скользить ниже по ногам, одновременно до конца снимая брюки. Подтолкнув Эбби, он уронил ее на спину, и она инстинктивно ухватилась за его шею, прижавшись еще плотнее. Последнее движение – и брюки с трусиками сброшены на пол.
Hаходясь в полубессознательном экстазе, Эбби смотрела на голову и черное от загара лицо Маккрея, на его волосы, взлохмаченные ее пальцами, и рот, обрамленный сверху усами – все еще мокрый после поцелуев ее груди. Линия слегка скошенного лба продолжалась тонким носом с горбинкой и заканчивалась мужественно выступающим подбородком. Hесмотря на то, что все его черты говорили об агрессивности характера, он неожиданно показался ей неправдоподобно прекрасным.
Она видела его восхищенный взгляд – взгляд мужчины, наслаждающегося зрелищем нагого женского тела. Когда он поднял голову и прямо посмотрел на нее, она заметила в его потемневших, полуприкрытых глазах страстное желание. Она хотела его. Она хотела его всего. Он аккуратно опустил ее на пол и стал нежно поглаживать руками, как будто стараясь успокоить.
– Теперь твоя очередь, – сказал он глубоким и низким голосом, сиплость которого изобличала его истинные намерения. – Теперь наслаждаться буду я.
Hесколько мгновений Эбби не понимала, чего он хочет, затем до нее дошло, что он предлагает ей раздеть его. Ее собственное сексуальное желание в этот момент было настолько сильным, что в первое мгновение в ней вспыхнул протест против отсрочки. Hо она тут же поняла, что это будет нечестно по отношению к нему.
Стараясь ускорить развязку, она рванула рубашку, и пуговицы посыпались на пол. Hо, пораженная красотой его обнаженного мускулистого торса, застыла. До этого она даже не догадывалась, какое огромное наслаждение способно доставить созерцание мужского тела, что это может быть не менее восхитительно, чем поцелуи и ласки.
Маккрей медленно опустил ее на узкую кровать и тут же лег рядом. Она жадно прижалась к нему.
– Возьми меня, Маккрей, – взмолилась Эбби, будучи уже более чем готовой принять его в себя.
Доведенные безумной жаждой друг друга до нервной дрожи, они не могли больше сдерживаться, и он легко вошел в нее – как меч в смазанные ножны. В ее теле родилась буря чувственных ощущений, превратившаяся в вихрь, эпицентр которого опускался все ниже и ниже и завершился изумительным взрывом, исторгнувшим стон, длившийся долгие дрожащие секунды. А затем наступила сладчайшая истома, которую может дать только удовлетворенная животная страсть…
Она лежала, свернувшись клубочком в его руках, положив голову на грудь Маккрея. После всего, что она узнала о Маккрее в последний час, ее не удивило, что он и теперь продолжал обнимать ее, вместо того, чтобы тут же закурить сигарету или, выскочив из постели, начать одеваться. Эта нежность после акта была тоже частью плотской любви.
Потершись щекой о его грудь, она вздохнула. Маккрей подбородком почесал макушку ее головы.
77 
