Особенно,... 
162 
Лес выключила двигатель и взялась за дверную ручку. Преодолев минутную нерешительность, открыла дверцу и выскочила под проливной дождь. Ноги сразу же утонули в жидкой грязи почти по самый верх туфель. Опустив голову, чтобы защитить глаза от бьющих в лицо капель, Лес с трудом побрела по вязкой размокшей глине, изредка поднимая взгляд, чтобы определить путь к грубой хижине. Когда она наконец добралась до узкой утоптанной тропинки, то побежала так быстро, как позволяли постоянно оскользающиеся ноги.
И вот жилище совсем уже рядом. Лес обогнула дерево и поспешила к двери. Здесь, под ветвями, дождь бил не так сильно, но во влажном воздухе стоял крепкий, одуряющий запах. Лес бессознательно задержала дыхание, переступая через могучие корни, извивающиеся как змеи, выползающие из-под земли.
– Эй! Есть здесь кто-нибудь?
Когда она постучала по самодельной деревянной двери, та свободно качнулась на проржавевших петлях. Хижина оказалась незапертой. Лес поколебалась всего лишь секунду, а затем быстро вошла вовнутрь, спасаясь от дождя, промочившего ее до самых костей.
– Э-э-эй! – Голос Лес увял.
Протекающая жестяная крыша, окно с выбитыми стеклами и перевернутые скамейки сказали ей, что жилье давным-давно покинуто. Дверь за ее спиной качнулась на скрипящих петлях и захлопнулась, и Лес вздрогнула от хлопка. Стряхивая с рук дождевые капли, она осторожно двинулась на середину хибарки, состоящей всего из одной комнаты. Когда глаза привыкли к полумраку, она заметила в темном углу примитивного вида лежанку, покрытую сбившимся комками соломенным матрасом. Эта постель, казалось, скорее подходила для крыс, чем для людей. И тут же, подтверждая ее подозрения, из груды хлама в противоположной стороне комнаты послышались звуки какой-то суетливой возни. Стараясь не наступать на осколки стекла, рассыпанные по утоптанному глиняному полу, Лес подошла к окну, выходящему на дорогу. Засевший в грязи автомобиль сиротливо терялся на фоне серо-стальных облаков.
Дождь громко колотил по металлической кровле. Дробному перестуку капель по жести вторили звонкие струйки, стекавшие в лужу на грязном полу через прохудившуюся крышу. Лес приподняла влажные волосы, прилипшие к щекам, перекинула их назад. Одежда на ней промокла насквозь и прилипла к коже. Б-р-р-р, как холодно. Ее бил озноб. Лес повернулась и чуть не упала, споткнувшись об искалеченный стул. Спинка его была сломана, а одна ножка торчала в сторону под странным углом, но сиденье и остальные три ножки остались невредимыми, так что на нем вполне можно было сидеть.
В покинутом домике было относительно сухо. И Лес решила не возвращаться под дождем в застрявший в грязи автомобиль, а подождать здесь, в глинобитной лачуге, по крайней мере до тех пор, пока ливень не стихнет. Она осторожно присела на стул, пробуя, насколько он надежен. Оказалось, что трехногий калека вполне выдерживает ее вес, и удовлетворенная пробой Лес примостилась на стуле и стала растирать руки, чтобы немного согреться.
Ей показалось, что она услышала какой-то шум. Лес замерла, прислушиваясь, но сквозь беспрерывную дробь, которую выстукивал дождь по проржавевшей железной крыше, было трудно хоть что-нибудь разобрать. И Лес опять сжалась в комочек. Но уже через секунду услышала совершенно явственно, как кто-то снаружи выкрикивает ее имя. Нахмурившись, она поднялась и подошла к окну, через которое была видна дорога. Рядом с ее автомобилем стоял грузовик.
Дверь лачуги распахнулась, и Лес повернулась на шум.
– Лес!
В дверном проеме возник Рауль, его голова вздернулась, как у зверя, неожиданно обнаружившего свою добычу.
– Как вы узнали, где я?
Почему из всех людей, которые могли бы найти ее, здесь оказался именно он? Почему не кто-нибудь другой?!
– Эти глинистые дороги в сильный дождь становятся непроезжими. – Рауль вошел в хижину и провел руками по лицу, смахивая с него дождевую воду. – Когда Карлос сказал мне, что вы свернули на эту колею, вместо того чтобы поехать по шоссе, я понял, что вы попадете в беду. Или вы предпочитаете, чтобы я уехал и оставил вас здесь одну?
– Нет. – Лес отвернулась и стала смотреть в окно, обхватив себя руками, словно защищаясь. – С моей стороны было очень глупо уезжать так, как я уехала, – признала она напряженным тоном, произнеся прежде Рауля то, что он скорее всего сказал бы.
– Да, глупо.
– Вы не должны были соглашаться и говорить, что я глупа! – свирепо посмотрела на него Лес.
162 
