Особенно,... 
93 
– Эмиль? – вопросительно окликнула она. Голоса тут же смолкли. Кэтрин нахмурилась, так как была уверена, что голоса не почудились ей.
– Кто это? Кто там? – вскричала она, в ответ послышалось, как кто-то отскочил с тропинки в сторону, но видно ничего не было лишь густая чернота вокруг. Она опять пошла вперед со все возрастающим замешательством, напряженно вслушиваясь в каждый звук.
Наконец она достигла залитой светом площадки – двора винного завода. Но окинув его взглядом, она не обнаружила там ни малейшего признака Эмиля. Решив, что он прошел внутрь, она направилась к массивным, обитым деревом дверям, исключив для себя всякую мысль о том, что все это ее воображение.
Откуда-то с дальнего угла здания вдруг раздались приглушенные проклятия. Она увидела скорчившуюся там темную фигуру.
– Эмиль? Это вы? – воскликнула она, шагнув вперед.
Человек резко выпрямился, вскинул голову, и в ярком свете фонаря охраны отчетливо стало видно его лицо. Кэтрин изумленно застыла, но тут же воскликнула:
– Что вам здесь нужно?
От звука ее голоса он выронил предмет, который держал в руке, и ринулся прочь в темноту, топотом нарушая тишину.
Что это он уронил? Она двинулась было вперед, но на земле в тени здания заметила какой-то силуэт, еле различимый в темноте. Похоже, это… Рука Кэтрин метнулась к горлу.
Господи Боже, да он как мертвый!
Поняв это, Кэтрин внутренне отпрянула, и в сознании ее, хотя она и заставляла себя двигаться вперед, замелькали образы и картины. Мужчина перед ней лежал ничком и был без чувств. Она опустилась на колени и коснулась облаченного в черный пиджак плеча. Плечо вяло поддалось под ее прикосновением.
– Эмиль! – Крик этот застрял в ее горле. Он не был без сознания. Он был мертв.
Кэтрин поняла это прежде, чем взялась за его руку, чтобы нащупать пульс. Она подняла глаза. И сразу же ее охватило чувство, более грозное, чем то, что все это deja vu.[7]
14
Стук все не прекращался, громкий, настойчивый, Келли зарылась головой в подушку, стараясь заглушить его. Не помогало. Она сонно что-то простонала протестующе, но тут неясный голос произнес ее имя. Сбросив подушку, она с трудом подняла голову и отвела от лица пряди волос. Глаза слипались. Она поморгала, чтобы разомкнуть веки, и бросила мутный взгляд за окно, через которое сочился жемчужно-серый рассвет.
– Келли! Ради Бога, проснись! – Стук в дверь возобновился, теперь уже с такой силой, словно дверь испытывали на прочность.
Келли узнала голос Диди и ответила хрипло спросонок:
– Иду!
Вылезая из постели и подняв в изножье шелковый халат, она прошлепала к двери, раздраженная, хмурая. Она терпеть не могла, когда ее будили вот так. Отперев дверь, она распахнула ее. Диди ворвалась в комнату.
– Скорей одевайся! – бросила она Келли. – Времени нет! Ночью убит барон.
– Что? – Моментально проснувшись, Келли опять отбросила с лица волосы.
– То, что слышала, – барон убит, как в «Криминальной хронике»! – Подойдя к чемодану, который Келли сложила накануне, она принялась доставать оттуда вещи. – Подозреваемый арестован. Ребята сейчас там, в тюрьме. Я говорила с Хью, и он велел нам подготовить репортаж.
Она достала из чемодана шелковую рубашку – розово-желтую с кружевами и такие же панталоны.
– Когда это произошло? Где? Каким образом? Почему?
Времени смущаться не было, и Келли, скинув халат и ночную рубашку и оставив их лежать так, как есть, принялась натягивать белье.
– Вчера поздно вечером. Вскоре после того, как ты уехала. – Диди вытащила из чемодана ее серо-коричневую юбку и золотистую блузку и положила их на кровать. – Кэтрин обнаружила труп возле винодельни. Барона ударили по голове, как значится в сообщении, каким-то тупым предметом. Что же касается почему, то этот вопрос тебе лучше задать тому, кто это сделал. – Из бельевого мешка она достала колготки и кинула их Келли, а вслед за ними швырнула прямо к ее ногам бежевые босоножки. – Наш фургон уже на пути от залива. Сейчас сварю нам с тобой кофе и жду тебя в машине! – Она бросилась к дверям так быстро, что даже юбка взметнулась – та самая, в которой она была накануне до самого вечера.
Через пять минут Келли была готова. Она сбежала по лестнице к выходу – распущенные волосы летели, раздуваемые ветром, тяжелая матерчатая сумка билась о бок, оттягиваемая ее косметическими принадлежностями, щетками, гребнями и лаком для волос.
93 
