36 
Он знал ответ. За все то время, что они пропели вместе, Райен достаточно хорошо изучил Эмму. И теперь у него не осталось сомнений, что она старается отдалить его всеми возможными способами. А как же иначе? Ведь он постоянно прикасался к ней, хотя прекрасно понимал: это не то, что ей нужно.
- Ну что ж, теперь это сказано просто и ясно, идиот, — снова выругался Райен. Прикоснуться к ней, заговорить с ней об этом — означает причинить ей новые страдания. Несмотря на деловой тон письма, Райен не сомневался, что ей было непросто, а может быть, даже больно написать его.
А сейчас настала его очередь поберечь ее чувства и избавить от унижения говорить ему снова «нет».
- Я не подойду к тебе, Эмма, — пообещал он. Боль с новой силой пронзила его сердце. Наверное, он первый из Бенедиктов, кому разбили сердце. Но какое это имеет значение? Важно лишь то, что он любит Эммалин и никогда ее не получит.
О боже, эти последние несколько дней превратятся для него в настоящую пытку.
Что-то не так, подумала Эммалин, наблюдая за тем, как Франклин вошел в комнату.
- Эмма, дорогая, — помурлыкал он. — Почему у тебя такой грустный вид? Что-то случилось? - В голосе толстяка сквозила озабоченность, а его взгляд устремился на письмо. Что за жуткое выражение было в глазах Франклина?
Перестань сейчас же, приказала себе Эмма. Неужели ты будешь видеть негодяя в каждом мужчине?
— Ничего. У меня просто много дел, — выдавив улыбку, солгала она. Слава богу, с каждым днем ей все лучше и лучше удавалось скрывать свои чувства.
Франклин кивнул.
— Ты не видела моего братца?
- Видела. Он поехал в гостиницу. Если хочешь, я позвоню ему, — любезно предложила она.
Толстяк покачал головой.
— Нет, не надо. Кстати, он был один?
— Да, если не ошибаюсь.
Франклин усмехнулся и пошел прочь.
Эммалин наконец-то позволила себе нахмуриться. Ей не нравился этот мужчина. Что-то в нем напоминало ей о... Она отрицательно покачала головой и опустила взгляд на письмо.
Удивительно, но за короткое время, что она знала Райена, он всегда был таким добрым и заботливым. А для того, чтобы написать это проклятое письмо, нужно быть по меньшей мере жестоким. Поэтому она никак не могла избавиться от впечатления, что письмо написал кто-то другой, а не Райен.
Уставившись на дверь, девушка закусила губу. Так или иначе, это больше не имеет значения. Эти несколько строк заставили ее прийти в себя и напомнили об очень важных вещах.
Пришло время разобраться в ситуации и постараться выкинуть Райена Бенедикта если уж не из сердца, то, по крайней мере, из головы.
Решение пришло само собой. Несколько минут спустя Эмма вошла в библиотеку, где и застала дядю Гилберта. Она знала, что ее решение покажется ему странным, даже непрофессиональным, но она ни за что на свете не собиралась менять его.
- Дядя Гилберт, мне бы не хотелось расстраивать тебя. Я знаю, что еще много всего предстоит сделать, но я... я решила на пару недель уехать из дома и погостить у своей подруги Марси.
Гилберт похолодел. Его рука застыла в воздухе, так и не дотянувшись до стакана с водой.
- Ты хочешь уехать? Сейчас?
Эмма сжала кулаки.
- Позавчера мы с Марси встретились и поняли, что у нас есть незаконченные дела...
Гилберт медленно покачал головой.
- Эммалин... — начал он.
- Прости, — перебила девушка, — но мне нужно уехать. — Она знала, что ее голое звучит напряженно. Все ее чувства лежали почти на поверхности. — Прошу тебя, - повторила она почти шепотом.
В глазах Гилберта застыло беспокойство.
- Что-то случилось, да? Не хочешь мне рассказать?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Нет. Мне просто нужно уехать. Прости, что оставляю тебя.
- Нет, это мне нужно просить прощения, - вдруг заявил он. — Боюсь, что это моя вина.
Эмма сощурилась.
- Что ты имеешь в виду? При чем здесь ты?
Он пожал плечами.
- Я заметил, что за последние пару дней отношения между тобой и Райеном стали напряженными. Мне не следовало пытаться свести вас вместе.
— О чем ты говоришь, дядя Гилберт? Ты не... - И тут она вспомнила его просьбу о том, чтобы они вместе с Райеном помогли организовать вечеринку для Холли и Криса, а потом совместную поездку в отель «Ватерфол» и еще много всего... Как же она раньше не догадалась?! Девушка прижала руку к груди и с трудом сглотнула. — Все это время? — спросила она.
36 
