11 
— А это и не требуется. У нас есть кое-кто, кому Хоган с легкостью откроет и дверь, и душу. У таких, как он, немного настоящих друзей.
— Да, и, как показывает жизнь, даже еще меньше, чем они сами думают. Ладно, валяй. И не звони мне по пустякам, понял? Отправляйся в эту чертову Миннесоту и проследи, чтобы все было сделано как надо. Чао!
Он бросил трубку и с хрустом потянулся в кресле. Жизнь налаживается! Хотя жаль, жаль. Она была так хороша…
* * *
Крукстон, штат Миннесота
Ферма «Елочки»
До полудня она просто слонялась по комнате, разбирала вещи и смотрела в окно.
Потом через двор неторопливой походкой вразвалочку прошел Даг Брауни — набрать дров в поленнице, — и Элис торопливо отпрянула от окна.
Этот мужчина ее смущал. Волновал. Тревожил. Пожалуй… возбуждал. Ну, по крайней мере, возбуждал любопытство.
Высокий, широкоплечий, волосы темные, на висках изрядно побитые сединой. Лицо загорелое, но не смуглое, пожалуй, это просто сильный и давний загар — хотя какой загар может быть в Миннесоте в середине декабря?
Вероятно, ему было под сорок, уж точно — глубоко за тридцать. Руки хорошие… Она всегда смотрела на руки, они многое способны рассказать о хозяине. У Дага Брауни руки были очень мужские, но при этом красивые, с довольно тонкими запястьями и длинными пальцами. Нечто вроде татуировки между большим и указательным пальцами — какой-то символ? Имя первой любви?
Глаза — черные, пронзительные и невыразимо тоскливые. Над ними сросшиеся густые брови, что в целом придает Дагу Брауни суровый и неприветливый вид. Шрам на виске, тонкий, светлый — видно, уже совсем старый.
Стройным атлетом его не назовешь, скорее уж борцом или боксером-тяжеловесом. Крупный — но двигается легко, словно танцует. Интересно, как он танцует, кстати?
Вряд ли у нее будет возможность выяснить это. Даг Брауни даже не старался сделать вид, что рад их с Биллом появлению. Совершенно очевидно, что ему в тягость ее общество.
Что ж, его можно понять. Судя по спартанской обстановке жилища и одежде, ее охранник до сего дня наслаждался собственным одиночеством и дикой красотой здешних мест, если это можно так назвать. Для елок на холме и заснеженных полей грубый свитер, армейская куртка и армейские же высокие ботинки, а также вытертые добела джинсы — в самый раз. Впрочем, все чистое, и пахнет от Дага Брауни хорошо — морем и лимоном, свежим ветром и хвоей. Приятный одеколон, очень мужской. Оуэн Клифф всегда выливал на себя нечто пряно-сладкое, отдающее ненавистной ванилью и амброй. От Херувима несло склепом. Билл Хоган пропах дешевым табаком и таким же дешевым «Олд спайс». Очко в зачет Дагу Брауни.
Но вот что действительно тревожит, так это чувственность, которая от Дага Брауни так и… прет! Элис сама удивилась такому сильному и не вполне приличному определению, пришедшему ей в голову. Впрочем, свидетелей все равно нет…
Возможно, все дело в том, что у нее слишком давно не было таких встреч… с мужчиной, от которого явно исходило бы ощущение мужественности.
Она спустилась по лестнице на первый этаж и замерла на пороге кухни, обводя взглядом небольшое помещение. Пожалуй, им здесь и не разминуться…
Даг Брауни поднял голову от тарелки и неприязненно уставился на Элис. Чувственность чувственностью, а положительных эмоций подопечная у него явно не вызывала. Он молча поднялся, положил на тарелку скворчащую свиную отбивную и поставил на противоположный край стола. Элис поколебалась — и осторожно опустилась на стул. Даг следил за ней исподлобья.
— Что-то не так? Сервировка… или обслуживание?
В его словах был вызов, и она вспыхнула, почувствовав его.
— Вовсе нет. Отбивная выглядит весьма соблазнительно. А обслуживание… мы ведь не в ресторане.
— Может, вы блюдете фигуру? Кресс-салата не завезли, так что пробавляемся чем можем.
— Ненавижу кресс-салат. А мясо очень люблю. Где вы берете продукты?
— Пока нигде. Затарился, когда въезжал. Теперь придется наведаться в магазин.
— Деньги у меня есть…
— Не говорите ерунды, барышня. Фуа-гра здесь все равно не найти, а по закону вы должны встать на довольствие полицейского управления.
Она хмыкнула и принялась за отбивную. Даг искоса наблюдал за ней, но Элис было все равно. Есть хотелось зверски. Закончив с трапезой, она спокойно посмотрела Дагу в глаза.
— Я вам не нравлюсь, верно?
11 
