Особенно,... 
43 
— Уверен, что у него все нормально.
— Ничего подобного! У него признали эпилепсию.
Не глядя на жену, Николас спросил:
— Когда он будет дома?
— Завтра.
— Вот и хорошо.
— Что же в этом хорошего? Неужели тебе захотелось его понянчить? Или, быть может, тебя смущает счет за медицинские услуги?
— Ты начинаешь говорить дерзости.
Сабрина с шумом втянула в себя воздух. Она была до такой степени раздражена и измучена, что довольно было и самого невинного слова, чтобы вывести ее из себя.
— Ты хоть понимаешь, через что мне пришлось пройти?
— Тебе? Мне-то казалось, что приступ был у нашего сына…
— Да знаешь ли ты, что значит войти ночью в спальню видеть свое дитя, которое содрогается от судорог? Или сидеть ночь напролет у детской кроватки, вслушиваясь в хриплое дыхание сына? Или часами стоять у двери кабинета в ожидании того, что скажет тебе врач? Нет, ты этого знаешь. Если бы знал, то позволил бы мне и дерзить, и ругаться, подобно пьяному матросу, — да и вообще творить все, что мне только взбредет на ум!
Николае с неодобрением на нее посмотрел, после чего снова уткнулся взглядом в свой стакан.
— По-моему, ты впадаешь в мелодраматизм и патетику.
— Пусть! Я имею на это право. Где ты был, Ник? Я в течение суток пыталась до тебя дозвониться, но твой телефон молчал. Я звонила и в отель, и в офис, и твоему секретарю, и даже вице-президенту, но тебя не могли отыскать. Я чувствовала себя как последняя дура. Так где же ты все-таки был?
Николас взболтал виски, и ледяные кубики на дне стакана тихонько зазвенели.
— Мои клиенты неожиданно пригласили меня в гости, — сказал он, глядя в плескавшуюся на дне стакана янтарную жидкость.
— На двадцать четыре часа? И ты, значит, на это время забыл обо всех и вся и отключился от этого мира? А тебе не пришло в голову мне позвонить? Ведь у тебя больной сын. Вдруг с ним случилось что-нибудь серьезное?
— С Ники все нормально.
— Ладно, оставим на время Ники. Подумай о своем отце. Ему семьдесят девять, у него больное сердце и никого, кроме тебя, нет. Вдруг у него случился бы приступ? Или что-нибудь случилось со мной? Что было бы, если бы меня вдруг сбила машина?
Николас некоторое время раздумывал, стоит ли ему отвечать на все эти вопросы, потом сказал:
— Если бы в твоих посланиях было что-то чрезвычайное, я бы тебе перезвонил.
Сабрины перехватило дыхание.
— Значит, приступ у твоего сына событие недостаточно серьезное? — Она потерла пальцами виски, перевела дух и очень тихо, скорее для себя, а не для Николаса, сказала:
— Не верю я тебе, вот что. Ты не звонил мне намеренно — потому что не хотел звонить.
— Ну… я знал, что ты справишься. Ты ведь привыкла иметь дело с врачами.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Хочу сказать, что тебе нравится все, что связано с врачами и медициной. Только и делаешь, что носишься от одного специалиста к другому. Ты таскаешь Ники по врачам, пользуясь для этого милейшим предлогом.
— Я таскаю его по врачам, поскольку, кроме меня, это некому сделать. Ведь тебя никогда нет дома!
Николас поставил стакан на кофейный столик и посмотрел на жену.
— Да, я редко бываю дома. Потому что эти стены действуют на меня угнетающе. Если молчит Ники, то стонешь ты — и наоборот. Я от всего этого устал, Сабрина. Как говорится, изрядно всего этого хлебнул, но больше не хочу.
— Слова Николаса больно ранили ее. Но еще больше уязвляли его вид, его взгляд и тон, сама манера себя вести.
— Извини, что ты сказал? — спросила она прерывающимся от волнения голосом.
— Ты все слышала. — Николас спустил ноги со стола на пол. — Короче говоря, я собираюсь от тебя съехать. Я вернулся сегодня домой довольно рано и сразу стал паковать чемоданы.
Сердце у Сабрины колотилось как сумасшедшее. Опасась, что ей станет дурно, она торопливо прошла в комнаату и опустилась в кресло.
Николас следил за каждым ее движением. В отлиличие от Джей Би, чей взгляд, хотя и равнодушный, опасности не сулил, взгляд Николаса прожигал ёе насквозь.
— Все кончено, Сабрина. Наш брак приказал долго жить. Ты сама часто на это намекала, просто у тебя никогда не хватало смелости сказать об этом в открытукую. Повторяю еще раз — я, Сабрина, от тебя ухожу.
— Вот так просто?
— Вот гак просто.
Сабриніа была в шоке. Конечно, она думала о разводе. В глубине души она не сомневалась, что их с Николасом брак этим и закончится. Но не ожидала, что это произизойдет вот так. Более того, она всегда думала, что это она уйдет от Николаса, а не наоборот.
43 
