217 
Лишь через четыре месяца после ареста Н. Г. Чернышевского первый раз вызвали на допрос, а еще через 10 дней — на второй. Писатель протестовал против своего пребывания в тюрьме и против отказа ему в свиданиях с женой. Подкрепляя свои требования, он в январе-феврале 1863 года объявил голодовку — первую голодовку политического узника в тюрьме, которая нам известна.
Чтобы расправиться с вождем революционных демократов, власти прибегли к подлогу. С момента ареста Н. Г. Чернышевского жандармское управление держало про запас важного "свидетеля" — Всеволода Костомарова, имя которого встречается в одном из документов III Отделения.
В. Костомаров служил корнетом в уланском полку, в свободное время занимался переводами стихов западноевропейских поэтов. Каким-то образом ему удалось втереться в доверие к поэту А. Н. Плещееву, который и рекомендовал его в журнал "Современник". Здесь корнет познакомился со многими сотрудниками журнала, в том числе и с Н. Г. Чернышевским, даже принимал участие в его нелегальной деятельности. В частности, ему было поручено отпечатать на гектографе прокламации "К молодому поколению" и "Барским крестьянам от их доброжелателей поклон". Автором последней прокламации был Н. Г. Чернышевский, но В. Костомаров об этом не знал и мог разве что лишь догадываться.
В 1861 году вместе с литератором М. Михайловым полиция арестовала и В. Костомарова, но последний оказал некоторые услуги жандармскому управлению и вскоре был выпущен на свободу. Однако царская охранка не упускала В. Костомарова из виду в надежде, что он будет еще полезен, а тот в свою очередь старался подороже продать свои услуги. И вот 21 февраля он "изъявил готовность обнаружить известные ему преступные замыслы и действия отставного титулярного советника Чернышевского". В. Костомаров написал длинное письмо вымышленному лицу (Николаю Николаевичу Соколову), в котором изобразил полемику с Н. Г. Чернышевским по поводу его литературного творчества и т. д. Однако на самом деле письмо сочинялось для того, чтобы между строк упомянуть, что автором прокламации "Барским крестьянам" является Н. Г. Чернышевский. А чтобы это не выглядело голословно, В. Костомаров подставил жандармам "свидетеля" — бывшего переписчика П. Яковлева, пьяницу, дебошира и нечистого на руку человека. В своих "показаниях" тот сообщил, что, служа у В. Костомарова, он был очевидцем разговора своего хозяина с Н. Г. Чернышевским и запомнил обрывки некоторых фраз. Например, будто бы Н. Г. Чернышевский сказал: "Барским крестьянам от их доброжелателей поклон. Вы ждали от царя воли, ну вот вам и воля вышла".
В своем рвении В. Костомаров пошел еще дальше. Он подделал почерк Н. Г. Чернышевского и написал от его имени в свой адрес записку:
В Д. Вместо "срочно-обяз." (как это по непростительной оплошности поставлено у меня) наберите везде "временнообяз.", как это назыв. предложение. Ваш Ч.
С помощью этой "улики" следственная комиссия и начала расследование. Во время "допросов" В. Костомаров во всем "признался", после чего комиссия взялась за Н. Г. Чернышевского, но писатель держался твердо и непоколебимо. На вопросы отвечал, что никогда связей с А. И. Герценом не имел — ни прямых, ни "каких-либо через посредничество"; воззвания "Барским крестьянам" не писал, предъявленную ему "подложную" записку не писал… Экспертиза почерка Н. Г. Чернышевского и "подложной" записки делает осторожный вывод: "Почерк записки имеет некоторое сходство с почерком Чернышевского", а комиссии большего и не требовалось.
Обвинители и судьи больше уже не заботились о достоверности улик и жестоко расправились с Н. Г. Чернышевским, приговорив его к 14 годам каторги с последующим поселением в Сибири навсегда. По царскому указу срок каторги писателю был сокращен до 7 лет, а потом его надлежало "с лишением всех прав состояния отправить на поселение в Сибирь навсегда".
В середине мая 1864 года Н. Г. Чернышевского подвергли гражданской казни на Мытной площади Петербурга. Хмурым, пасмурным утром посереди площади уже стоял невысокий черный помост, над которым возвышался столб с железной цепью. Солдаты выстроились вокруг эшафота в каре, за ними выстроились конные жандармы, а позади них — городовые, которые оттесняли многолюдную толпу.
Н. Г. Чернышевского привезли в карете. В сопровождении жандармов он поднялся на помост, чиновник скороговоркой огласил текст приговора, после чего палач подвел писателя к позорному столбу и просунул его руки в кольца цепи. Так Н. Г. Чернышевский простоял около 15 минут с лицом несколько бледным, но спокойным… Затем руки его освободили от цепи, палач вывел писателя на середину помоста, резким движением сорвал с него шапку и бросил на пол. Осужденного поставили на колени, палач сломал над его головой шпагу и обломки ее бросил в разные стороны. Н. Г. Чернышевский встал, надел шапку, жандармы подхватили его под руки и свели с эшафота. Толпа пришла в движение, и кто-то бросил писателю букетик цветов. Через несколько минут карета с узником, окруженная кольцом жандармов, рванулась с места и вскоре скрылась из виду.
217 
