44 
Успокоительное пахло мятой и гвоздикой.
Сразу перестали дрожать и потеплели пальцы, по телу потек жидкий огонек. Дженнифер невольно облизнулась.
— Вкусно. Миссис Соммерс, а Морту вы тоже что-нибудь приготовите?
— А как же! Вот это, думаю, подойдет…
Следующие четверть часа Дженнифер и Арбетнот завороженно следили за тем, как посерьезневшая Морин Соммерс снует по кухне, выдергивая из разных пучков сушеных трав отдельные веточки. Как смешивает в большой каменной ступке разные зерна и порошки, как перетирает отобранные травы, как заливает приготовленный порошок кипятком…
По кухне поплыл странный, дремотный запах. Дженнифер невольно потерла глаза рукой.
— Что это? Прямо глаза слипаются.
— Белена.
— Так это же яд!
— Если его горстями есть, конечно, яд. А так — лекарство. Не мешай мне! Сиди тихо, а еще лучше — иди спать.
— Я не смогу. Когда Морту станет легче…
— Ему станет легче еще не скоро. Ты лучше поспи, а потом сменишь меня.
На рассвете Дженнифер сменила окончательно вымотанную Морин Соммерс и села рядом с постелью, на которой метался в жару Морт Риджвуд. Хриплое дыхание вырывалось из груди, руки беспокойно месили одеяло, рвали рубаху… Дженнифер попыталась успокоить его, взяла за руки, но тут Морта затрясло так, что зубы стали стучать. Он застонал, и Дженнифер разобрала слово «холодно»… Она растерянно огляделась, но ничего теплого больше под рукой не было. Все одеяла, включая собственное одеяло Дженнифер, были навалены поверх больного, но руки и ноги Морта все равно оставались ледяными.
И тогда Дженнифер молча скинула платье и нырнула к Морту под одеяло. Поколебавшись всего секунду, она обхватила его обеими руками, спрятала его ледяные пальцы у себя на груди, прижалась всем телом и стала тихонько мурлыкать ему на ухо детскую, почти забытую колыбельную. Руки Морта вдруг потяжелели, согрелись, скользнули по ее груди, животу…
Утром миссис Соммерс и Арбетнот пришли к комнате своего хозяина, чтобы сменить Дженнифер. Морин первая заглянула в дверь — и тут же закрыла ее, едва не прищемив Арбетноту нос.
— Ты что, сдурела?! Чуть без носа не оставила… Что он там делает?
Морин Соммерс улыбнулась и тихо ответила:
— Выздоравливает, Билли. Выздоравливает.
12
Лихорадка не отпускала Морта еще несколько дней, и все это время Дженнифер неотлучно находилась при нем.
На пятый день он встал и попытался пройти по коридору, но сил хватило всего на несколько шагов, после чего Дженнифер отвела его обратно и погрозила кулаком.
— Рано еще! Ты слаб, как новорожденный котенок.
— Дженни… ты очень красивая.
— Вот! А ты хотел меня прогнать! Жил бы… без такой красавицы.
— У тебя кожа светится.
— Не смущай меня, граф. Я думала, ты не помнишь…
— Здрасте! Я все помню. И знаешь, Дженнифер? Как честная женщина…
— Начинается!
— Ты обязана выйти за меня замуж. Ты меня видела голым.
— Взаимно. Ты меня — тоже.
— Выйдешь за меня?
— Выйду.
— Что?
— Что слышал. Попался? Думал, я откажусь? А я согласна. Я люблю тебя и выйду за тебя замуж.
— Здесь, на острове?
— Да хоть посреди океана.
— А как же Саванна? Ты ведь хотела домой?
— Дом там, где сердце. Берне сказал, а он в этом разбирался. В Саванну поедем… в свадебное путешествие. А в качестве подарка я куплю себе чемодан трусов и настоящие кроссовки.
— Бедная моя девочка. Босая и раздетая.
— Ты куда это руками полез, граф бессовестный? Морт…
— Дженни…
И потянулись дни, полные нежности, любви и разговоров…
— Морт?
— Мм…
— Ты спишь?
— Сплю.
— Врешь, не спишь. Поговори со мной.
— Говорю. О чем?
— Не знаю. Мне хочется знать о тебе все или хотя бы половинку. Я же тебе рассказала про себя. Конечно, у меня вовсе не такая насыщенная событиями жизнь…
— Ты обо мне тоже почти все знаешь. Мне двадцать девять лет. Четыре последних года я живу на Острове. Мне казалось, я обрел покой, и этого вполне достаточно, но теперь я обрел еще и счастье. И понял, как бедна была моя жизнь до тебя.
— А как ты жил до Острова? В Англии?
— Ну… Маму я почти не помню. Меня воспитывал отец. Я с детства был довольно романтичным ребенком, играл в пиратов и Робин Гуда… всякое такое.
— Теперь тоже можешь играть в пиратов.
44 
