82 
– Разве ты не счастлива за них, Бекки?
Следовало догадаться, что Клэй пойдет за ней. Он оперся рукой о дерево, будто обволакивая ее своей тенью.
– Счастлива, Клэй. Просто мне кажется, сейчас не подходящий момент для этой свадьбы.
– Нет, Бекки, лучшего момента не бывает.
Она взглянула на него с недоумением:
– Как ты можешь такое говорить? Они же еще не оправились от произошедшего!
– Но для каждого из них нет лучшего лекарства, чем другой. Бекки, меня всегда восхищал твой несгибаемый, неугомонный дух. И меня удивляет, как же ты не понимаешь, что сейчас происходит. Эти двое перенесли страшный удар судьбы, но даже тогда, когда все было против них, они не сдались и этим браком показали всем, что смотрят в будущее. В тот момент, когда все измождены и подавлены, когда впереди – пустыня, эти дети возродили в людях веру в то, что все можно преодолеть.
Ребекка долго смотрела ему в глаза. Если и есть в мире что-то, что способно помочь ей подняться с самого дна, – это спокойствие и теплота его глаз.
– Ты прав. Я так много думаю об испытаниях, через которые они прошли, что не вижу ничего впереди. Знаешь, Клэй, ты иногда очень удивляешь меня.
В воздухе плыли звуки «Прекрасной мечтательницы», которую Том пел своей невесте. Легкий ветерок играл волосами Ребекки. Клэй осторожно отвел с ее щеки несколько прядей.
– Кажется, я могу еще кое-чем тебя удивить, – прошептал он и поцеловал ее нежно-нежно. Ласка эта бальзамом пролилась на ее душу, но не разбудила страсти.
Клэй безмолвно отступил и распахнул объятия. Она подала ему руки, прижалась щекой к груди, и они медленно закружились в такт музыке.
После этого они спустились со Скалистых гор и двинулись по нагорью Большой Бассейн, мимо Солт-Лейк – огромного котла, выстланного белым соленым песком, спекшимся под солнцем, отраженным окружающим его хребтом Уосач. Путь их отмечали выбеленные кости волов и мулов. Озерца-водопои пересохли, и на их месте виднелась только иссушенная глина.
Скотта, уже несколько раз проходивший этим путем, перед началом перехода велел все свободные емкости – бочки, кастрюли, бутылки – наполнить водой, и все равно вода стала дороже золота. Это было самое страшное испытание на выносливость, которое только можно себе представить.
Вперед их вело мужество – и обещанный легкий переход через хребет Сьерра-Невада, за которым лежала долина Сакраменто.
Конец пути.
Один бесконечный день перетекал в другой, и в конце концов те часы блаженства, что Ребекка провела в объятиях Клэя, стали для нее чем-то вроде полузабытого сладкого сна. Они никогда не разговаривали об этом и всячески избегали прикосновений.
До слуха Ребекки донесся отдаленный смех из лагеря. Она медленно брела вдоль берега реки. Это последняя ночь, что они проведут вместе. Завтра они будут в Сакраменто. Измученные долгой дорогой переселенцы праздновали это событие.
Ребекка поднялась на холм. Она с благоговением взирала на храм природы, в котором оказалась. Насколько хватало глаз, простирались пологие холмы долины Сакраменто, поросшие ковром из маков, папоротников, клевера, терновника и шалфея. Слугами перемежались дубравы, кленовые и кипарисовые леса. В отдалении ивы и тополя обрамляли берега реки Сакраменто.
Ребекке не верилось, что они это сделали. Ровно сто двадцать восемь дней назад из Индепенденса выехал поезд из девяноста восьми фургонов, и только сорок девять достигли конечной точки пути.
Они страдали, надрывались физически, утирали слезы радости и горя. Они голодали и мучились жаждой, изнемогали от жары под лучами палящего солнца, ежились под порывами ледяного ветра, мокли под струями безжалостных ливней.
Они глотали соленую пыль пустыни, пили гнилую воду из мутных ручьев в прериях. Они вели фургоны и скот по гранитным горным тропам, через ревущие реки, по густой грязи, отмечая пройденный путь выброшенными фамильными ценностями – и крестами в память о погибших.
Временами они желали умереть – временами молили о спасении. Иногда они теряли всякую надежду и погружались на самое дно отчаяния – но потом их вера вновь взлетала до небес.
И они победили. Путешествие закончилось. Ребекка пошла дальше, наслаждаясь уединением. Она дошла до ступенчатого водопада, села на берегу реки и, сняв ботинки и чулки, опустила ступни в воду. Она показалась Ребекке удивительно теплой после холодных горных речек и ручьев.
Повинуясь минутному порыву, Ребекка сняла платье и панталоны и вошла в воду. Хорошо бы сейчас вымыться мылом, но его нет… Ребекка прикрыла глаза и позволила воде омыть уставшее тело.
82 
