113 
— У вас там какие-то дела, мистер? — поинтересовался Хатчинс.
— Если и так, то они касаются лишь меня, а не вас, — глухо проговорил незнакомец.
Уилл почувствовал, как по его спине побежали мурашки: в голосе незнакомца слышалась явная угроза. Подняв голову, он увидел раздражение в синих глазах бородача. Высокий брюнет был в штанах из оленьей кожи и в грязной рубахе с бахромой. Судя по обветренной, загорелой коже, этот человек привык к кочевой жизни. На одном его бедре висела внушительных размеров кобура, на другом — большой кинжал в ножнах. «А в сапоге наверняка еще какой-нибудь нож», — невольно подумал Хатчинс. Сапоги незнакомца были такими же пыльными, как и вся одежда. «Хитер и зол, — заключил про себя Уилл. — И так же опасен, как гремучая змея».
— Я только с дороги, — устало проговорил кучер, — а в обратный путь пущусь завтра.
Кивнув, незнакомец повернулся на каблуках и направился к ближайшей коновязи. Он шел широкими шагами человека, привыкшего большую часть времени проводить верхом на коне.
Уилл видел, что незнакомец зашел на почту. Хатчинс продолжал разгружать свою повозку, а когда по кончил с разгрузкой, то успел заметить, как высокий вышел на улицу, легко вскочил на могучего жеребца и пустил его галопом.
— Хотел бы я знать, куда это он так заторопился, — проворчал Хатчинс, перебрасывая клерку последний сверток.
Над головами четырех игроков в покер клубились облака табачного дыма. Шум голосов мешался со звуками старенького пианино; бармен привычным движением вытирал стойку бара.
Войдя в зал, Мордекай Фишер внимательно осмотрелся по сторонам, а затем подошел к стойке.
Бармен тут же выставил перед ним высокий стакан и наполнил его виски.
— Давненько не видал тебя, Мордекай. Чем занимаешься?
— Я был во Фриско. Послушай, ты помнишь шерифа из Стоктона, что заезжал сюда около месяца назад? — спросил Фишер.
— Того самого, которому удалось прикончить кого-то из братьев Уолденов?
Мордекай одним глотком опустошил свой стакан, утер рукавом губы и кивнул.
— Да, того самого.
— И что же с ним случилось? — поинтересовался бармен.
— Его ранили.
Пианино замолкло.
— Вы говорите о шерифе Маккензи? — вмешался в их беседу пианист.
— Да, — ответил Фишер.
Эрни встал и подошел к стойке бара.
— Кто это сделал, Мордекай?
— Говорят, это дело рук Чарли Уолдена.
— Черт побери! — вскричал Эрни. — Он мне нравился. Жаль, что ему так не повезло! Мордекай отхлебнул виски.
— Вообще-то Маккензи еще жив, но всякое может статься. Чарли Уолден заявил, что вернется в Сток-тон и доведет до конца свое грязное дело.
Один из игроков, темноволосый мужчина с приветливым, открытым лицом, внимательно прислушивался к их разговору.
— Я больше не играю, — заявил он, бросив на стол несколько монет.
— Что-то вы рано бросаете игру, — заметил кто-то.
— Бывает и такое, — пожал плечами незнакомец.
В глазах сдающего карты загорелся недобрый огонек. Он немало проиграл партнеру, и ему не улыбалось оказаться в проигрыше.
По сравнению с другими игроками незнакомец выглядел настоящим денди. Его щеки были гладко выбриты, а над губами темнела узкая щеточка холеных усов. Высокий и широкоплечий, он был одет в белую рубашку с черным шейным платком, черный сюртук и светлые брюки. Голову незнакомца венчала слегка заломленная набок черная шляпа.
Заметив, что нос незнакомца явно не раз бывал сломан, а кобура с кольтом как бы приросла к нему, недовольный решил с ним не связываться и безропотно вручил сдачу.
Любезно улыбнувшись, тот небрежно сунул деньги в карман жилета, приподнял шляпу и пошел прочь из бара.
— Вам телеграмма, — сообщил ему портье.
Взяв конверт, приветливый молодой человек бросил на стойку портье золотой доллар и пробежал глазами короткое послание.
«Приезжаю утром», — гласило оно.
Скомкав листок, незнакомец бросил его в мусорную корзину и поднялся наверх.
Глава 30
Опасаясь Чарли Уолдена, Хани сочла благоразумным вернуться в дом. Раны Люка перестали кровоточить, и его можно было перевозить. Им удалось незамеченными ускользнуть из «Лонг-Бранча», отведя тем самым опасность от Лили, которая не забыла угроз Чарли.
Хани была весьма удивлена, когда на следующий день Лили пришла к ней попрощаться и сообщила, что уезжает из Стоктона.
— Что ты станешь делать, Лили? — спросила девушка.
113 
