Особенно,... 
67 
— Трусливый заяц! — дразнила она его.
— Не трусливый, Сэм, а осторожный. Ты так часто грозилась оторвать их, что я поневоле вынужден остерегаться тебя.
Заведение Лу было для мужчин таким же центром обменяться новостями, посудачить, как для женщин чаепитие. Всего лишь через неделю Сэм стало известно все, что происходило в городе. Старый мистер Бэрнс попал ногой в медвежий капкан и потерял три пальца. Корова Ната Огла во второй раз принесла тройню, что было своего рода рекордом, как говорили мужчины. Новый постоялец Гарри уснул с сигаретой и чуть не спалил весь отель. Жена Фреда Джеймса вот-вот должна была родить и принести ему седьмого ребенка. Про себя Сэм подумала, что лучше бы миссис Джеймс почаще посылала своего мужа на ночную рыбалку.
Хотя Сэм знала почти все местные мужские сплетни, в брадобрейной никогда не упоминалось имя ее брата, а если упоминалось, то так, чтобы она ничего не услышала. Сэм решила, что это Лу пресекал подобные разговоры своих клиентов, а такому гиганту вряд ли кто стал бы перечить, если только не растеряв последние остатки разума. Но и без этого она знала: большинство горожан склонялась к тому, что Билли следует повесить за его преступления. Сэм больно было думать о том, что такая судьба может постигнуть Билли. Она его очень любила. Она любила всю семью.
Чтобы скоротать время в заведении Лу, Сэм начала следить за тем, как играют в покер клиенты, ожидающие своей очереди сесть в кресло. Игра шла беспорядочно, клиенты приходили и уходили, состав играющих постоянно менялся, но смотреть было интересно. Вначале, когда Сэм попросила разрешения и ей принять участие в игре, Лу устроил ей скандал, но через пятнадцать минут Сэм все-таки уговорила его ссудить ее деньгами в счет будущих выигрышей.
С этих пор у Сэм завелись карманные деньги, и их запасы никогда не скудели. Она никогда нарочно не плутовала, но и не упускала возможности пустить в ход несколько проверенных трюков. Она всегда оставалась в выигрыше, и слух об этом разнесся по городу со скоростью лесного пожара. Клиенты гурьбой потянулись в заведение Лу, и за короткое время его доходы утроились. Гигант брадобрей установил правило: всякий, кто приходит к нему, не уходит без стрижки, бритья или лечения зубов. Он загребал денежки со своего конца, а с другого конца их загребала Сэм.
Когда об этом узнал Трэвис, он пришел в неописуемое негодование. Он ворвался в брадобрейню, пылая праведным гневом.
— Ты, здоровый дурак! — заорал он на Лу. — Ты почему, черт бы тебя побрал, разрешил Сэм играть здесь в азартные игры? Ты хоть соображаешь, что ты творишь?
— Ну да, — хитро усмехнулся Лу. — Я заколачиваю столько, сколько тебе и не снилось. Эта маленькая девчушка просто золотая жила!
— За одну неделю ты ухитрился свести на нет все обучение, которое далось с таким трудом. Ты — шляпа. Сейчас она с таким же успехом может играть в карты в «Серебряном самородке». Ты бы слышал, что говорят в городе.
— Эй! Нельзя ли потише, Кинкейд? — буркнула Сэм, не выпуская сигарету, прилипшую к губе. — Ты мешаешь нам играть.
— Она права, начальник, — поддержал ее другой игрок. — Мне как раз светит крупный выигрыш.
— Не хвались раньше времени, — проворчал третий. — Если бы я не был уверен в Сэм, то мог бы биться об заклад, что она мухлюет. Никогда не видел, чтобы так везло в карты, как ей.
— Я не мухлюю, — лукаво улыбнулась Сэм. — Зачем, когда у меня такой партнер, как ты.
При этом все весело расхохотались, кроме Трэвиса. Он стоял, испепеляя всех взглядом, но особенно доставалось Сэм. Решительно подойдя к столу, он выхватил сигарету из ее рта, бросил на пол и раздавил каблуком. Вырвал из одной руки карты и бросил их на стол. Из другой руки он забрал полупустой стакан виски.
— Пошли, — приказал он, выволакивая ее за обе руки из-за стола. — Ты пойдешь со мной.
— Будь ты неладен, Кинкейд! — завопила она, вырываясь от него и отбиваясь от него ногами, в то время как он тащил ее к выходу. — У меня было четыре туза!
— Да хоть пять тузов, мне плевать! Кончились твои азартные денечки. Если Лу не в состоянии следить за твоим поведением, то я найду того, кто сможет это сделать. И если я еще раз застану тебя за стаканом виски, я так отделаю твою задницу, что ты месяц не сможешь на ней сидеть.
— Кто же это отделает, не ты ли? — вопила она, носком сапога наконец достав до его щиколотки. — Для этого потребуется некто посильнее тебя.
67 
