— Это еще что! — Маргарита облизнула губы и одобрительно прищелкнула языком. — В первый год я каждый раз падала в обморок.
— Падали в обморок? — разинула рот Рейчел. — Целый год?
— Девочка моя! — Маргарита потрепала ее по руке. — Словами эту разницу не объяснишь. Она грандиозная. Ты проникаешь в чувства партнера и переживаешь его наслаждение плюс свое собственное.
— И удовольствия получается в два раза больше? — уточнила Рейчел.
Маргарита покачала головой:
— Скорее, в двадцать раз. Эти молекулы в крови удивительным образом обостряют чувства. Ты будешь в десять раз лучше различать запахи, острее слышать, дальше видеть и очень чутко отзываться на прикосновения.
— Секс в двадцать раз лучше? — Как Рейчел ни старалась охватить умом эту новость, у нее ничего не выходило. Возможно, сказывался недостаток опыта. В последние годы Рейчел совсем забросила личную жизнь. В университете она была помолвлена, но, застукав жениха в постели со своей соседкой по комнате, с головой ушла в работу.
— Опыт здесь роли не играет, — утешила ее Маргарита. — Ты это сама поймешь, когда испытаешь то, о чем я говорю.
Рейчел смерила ее подозрительным взглядом. Кашлянув, она осторожно поинтересовалась:
— Вы что, мои мысли прочли?
— Виновата. — Маргарита прикусила губу. — Прости, дурная привычка. Впредь постараюсь не лезть в твое сознание.
Рейчел пожала плечами. Придется следить за тем, что думаешь. Впрочем, сейчас ее волновало совсем другое.
— А я тоже могу читать чужие мысли?
— Этому надо научиться. Тебе многому предстоит научиться.
— Можно поконкретнее? — с любопытством спросила Рейчел.
Маргарита задумалась, словно выбирая слова, чтобы не перегрузить психику Рейчел лишней информацией. Наконец она решилась:
— Ты откроешь в себе небывалую физическую силу. Твой ум станет острее, а тело — ловчее. И ты будешь отлично видеть в темноте.
— Как ночные хищники?
— Да. И как у них, твои глаза будут светиться в темноте, если в них попадет свет.
Рейчел робко поднесла руку к лицу и посмотрела сначала на Лизианну, а потом на ее мать. У обеих были серебристо-голубые глаза. Как у Этьена.
— У меня теперь тоже такие глаза? — Тогда в ванной, рассматривая себя в зеркале, Рейчел как-то не обратила на это внимания.
— Скорее, серебристо-зеленые, — определила Маргарита. — У тебя от рождения глаза были зеленые?
— Да.
Рейчел разобрало ужасное любопытство. Не успела она додумать эту мысль до конца, а Лизианна уже поднялась и подошла к барной стойке, где лежала ее сумочка. Проворно выудив оттуда компактную пудру, она открыла ее и вернулась к дивану.
— Мне двести два года, — сообщила она, протягивая Рейчел зеркальце.
Рейчел выдавила из себя смущенную улыбку, получив ответ на свой невысказанный вопрос. «В этой семье надо следить, о чем думаешь», — напомнила она себе и заглянула в зеркальце.
— Ух ты! — прошептала она, вмиг позабыв про обещание следить за своими мыслями, и тут же озабоченно сдвинула брови. — Интересненькое дельце! Как я это маме с папой объясню? — Подняв голову, она краем глаза успела заметить, что мать с дочерью как-то странно переглянулись. Лизианна улыбнулась, но улыбка вышла несколько натянутой.
— Скажешь, что вставила контактные линзы.
— Хорошая мысль! — чересчур сердечно сказала Маргарита, что наводило на подозрения. Она поднялась с дивана. — Ты устала. Пора отдохнуть.
Странно, но как только она произнесла эти слова, Рейчел действительно ощутила страшную усталость. Ее кольнула мысль, что способности вампиров не ограничиваются одним лишь чтением мыслей.
— Вы можете управлять чужим сознанием, — укоризненно произнесла Рейчел.
— Очень полезное умение. Оно не раз нас выручало в старые времена, когда приходилось охотиться на людей.
«Хоть не обманывает — и на том спасибо», — беззлобно подумала Рейчел, и тут же ее осенила другая мысль:
— А в тот раз Этьен тоже управлял моим сознанием?
Она не стала уточнять, что под «тем разом» имеет в виду страстную сцену в спальне: в конце концов, Маргарита и без того знала, что у нее на уме.
— К счастью, ни читать твоих мыслей, ни управлять твоим сознанием Этьен не может, — сообщила Маргарита.
— Почему «к счастью»? — Для Рейчел это, понятное дело, было счастьем, но с какой стати так думать Маргарите?