Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
121 
Ведь Джордж тысячу раз заверял ее, что ни в коем случае больше сниматься не будет.
Она приняла новость со смешанными чувствами. Будет здорово, если Джордж сюда вернется. Но как быть с Россом? Он хотел «Людей улицы». Они ему нужны.
— Вот черт! — пробормотала она себе под нос.
— Что? — загремел Джордж.
— Ничего, па… Джордж. Я просто подумала: ты уверен, что эта роль для тебя?
— Что значит — для меня? Это не я подхожу под роль, это роль подходит под меня. Вот в чем секрет, когда ты звезда в этом городе, и заруби это себе на носу.
К вечеру Ангель была измочалена. Ничего ей уже было не нужно, только прийти домой и рухнуть без сил. Весь день в салоне творился содом, и нервы у всех были на взводе. Раз в сотый зазвонил телефон у нее на столе. Она устало взяла трубку.
— «У Коко». Чем могу служить?
— Ангель, это ты, милочка? — захлебывалась миссис Лидерман.
— Да.
— Как я рада, что тебя застала! Ни за что не догадаешься, чего я звоню. Фруи снова дома, и это благодаря только тебе, милочка.
Тебе и твоим положительным флюидам.
— Да я всего лишь сказала…
— Неважно, что ты сказала, — перебила миссис Лидерман. — Ты излучала положительные флюиды, и этого было достаточно, чтобы уговорить мою крошку вернуться ко мне домой. Я так тебе благодарна.
— В чем там дело? — зашипел Коко.
Ангель закрыла рукой трубку и зашептала в ответ:
— Собачка миссис Л, прибежала домой, и она вроде бы думает, что это я устроила.
— Вот и хорошо. Может, подарит тебе пятьсот долларов.
Словно уловив намек, миссис Лидерман сказала:
— Я должна тебя отблагодарить.
И Ангель ответила:
— Что за глупости!
А миссис Лидерман сказала:
— Я пришлю за тобой машину. Сегодня вечером едем в гости.
Чудно проведешь время. Вечер будет особенный, его устраивают специально для моей большой приятельницы Памелы Лондон.
Коко, который теперь слушал весь разговор, энергично закивал, а Ангель сказала:
— Вы очень добры, миссис Лидерман, но я не думаю, что смогу пойти.
Коко вырвал у нее трубку.
— Миссис Лидерман, — заворковал он, — Ангель с удовольствием пойдет. Не смог бы ваш шофер заехать к ней домой? Я вам дам адрес.
Ангель беспомощно качала головой, пока он устраивал ее жизнь, и, когда Коко повесил трубку, сказала:
— Я не пойду. Ни за что.
— Греза моя! — воскликнул он. — Поверь мне, надо пойти, и даже не сомневайся. Ты просто должна себе уяснить, что в жизни мы не всегда делаем то, что хочется. Иногда судьба толкает нас совсем в другую сторону, а судьбе угодно, чтобы сегодня ты отправилась на бал.
— Какой бал?
— Ты что, ничего не слышала о Золушке? Господи! Мне что, тебя всему учить?
Четыре часа дня. Элейн спокойна. Голова работает ясно и четко. Четырнадцать раз звонила по разным телефонам, но Росса так и не нашла, и теперь становится все более очевидно, что ее арестуют. Невидящим взглядом она уставилась в одну точку.
Заголовки в газетах:
«ЖЕНА КИНОЗВЕЗДЫ АРЕСТОВАНА ЗА КРАЖУ В МАГАЗИНЕ».
«КРАСОТКА ИЗ БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ — НАЗАД В БРОНКС».
«ДЖОРДЖ ЛАНКАСТЕР ПЕРЕСПРАШИВАЕТ:» КАКАЯ ЭЛЕЙН?»
Вот уж все до упаду над ней посмеются. Ее вынудят уехать из города. Позор, унижение, какой стыд!
Где Росс Конти?
Где этот великий изменщик и изовравшийся говнюк?
Глава 30
Попытки Леона Розмонта навести справки о семье Эндрюсов особых результатов не дали. Никого из родственников в живых у них, по-видимому, не было, а что касается двух свидетелей их бракосочетания, то следы одного затерялись, а другой умер.
Леону подумалось, что единственный способ побольше о них разузнать — отправиться в Барстоу и копать там. Милли говорила, что хочет провести отпуск в Калифорнии. Почему-то ему казалось, что она имела в виду не Барстоу; тем не менее он всегда может завернуть туда на денек, пока она будет заниматься своими делами.
Поддавшись порыву, он отправился и купил два билета на самолет в Калифорнию и с шиком вручил их Милли.
— Берем отпуск на месяц, — сказал он. — У меня накопились отгулы, и я считаю, время надо провести хорошенько. Возьмем напрокат машину, да и поедем куда глаза глядят.
— Сан-Франциско? — спросила она, просияв.
Он кивнул.
— Долина Напы? Аризона? Голливуд?
Он снова кивнул.
Она бросилась ему на шею и крепко обняла.
— Милый мой, — проворковала она, — ты что-то невероятное!
За неделю до отъезда он вручил ей четыреста долларов и велел пойти и купить какую-нибудь одежду для отпуска. В магазин она помчалась такая счастливая, как будто он дал ей четыре тысячи.
121 
