Особенно,... 
59 
— Я собирался сказать вам, милорд, — продолжал преподобный Пик, на лице которого отражалось сомнение, — что все произошло очень неожиданно… Дело в том, что в моем распоряжении буквально несколько минут, потому что потом мне
придется поспешить на похороны леди Хэйвер. Итак, может быть, приступим к церемонии, если ваша светлость не возражает?
— Конечно. Надеюсь только, ваше преподобие, что в такой спешке вы вместо венчания не благословите нас в последний путь, — вежливо кивнул Кипп, мимоходом отметив про себя, что только Эбби и Брейди рассмеялись в ответ.
А произошло так потому, что как раз в эту минуту Гермиона Бэкуорт-Мелдон, улучив удобный момент, юркнула за одну из пальм, стоящих в кадке — к несчастью, недостаточно высокую, — чтобы никто из присутствующих не заметил, как она, запрокинув голову, поднесла к губам маленькую плоскую фляжку.
К ногам ее прижалась лохматая белая собачонка. Задрав одну лапку вверх, мерзкая тварь — видимо, тоже решив, что момент на редкость подходящий, — оросила ту же злосчастную пальму.
Эдвардина Бэкуорт-Мелдон, с восторженно сияющими глазами — впрочем, скорее всего этим сиянием она была обязана множеству горевших тут свечей, — уселась на одну из кушеток, попутно ухитрившись опрокинуть себе на колени блюдо с пирожными? В эту минуту она была занята тем, что весьма оригинальным способом уничтожала следы этого происшествия, запихивая себе в рот одно пирожное за другим.
Дядюшки, стоя плечом к плечу в центре зала, синхронно вертели головами из стороны в сторону, судя по всему, упиваясь представившимся им зрелищем. Кипп усмехнулся — эта колоритная парочка с лысыми макушками и свисающими на плечи жиденькими прядями волос внезапно показалась ему странно знакомой. Точь-в-точь монахи какого-то нищенствующего ордена, решил он, только без ряс. Да нет, какие монахи — скорее уж деревенские сквайры, не хватает только копошащихся у их ног кур да запаха свежего навоза, прилипшего к грубым сапогам, поправил он себя.
А этот племянник — как его? Ах да, Игнатиус. Тот еще фрукт, поморщился Кипп, украдкой наблюдая, как молодой человек слоняется по комнате, небрежно разглядывая драгоценные безделушки, словно вдруг оказался на распродаже. Одетый по последней моде, юноша производил странное впечатление. Высокий и тощий, он был очень похож на свою красавицу сестру, вот только красота его была до такой степени женственной, что это казалось неприличным.
Единственным отличием этого белокурого и синеокого красавца был живой ум, светившийся в его глазах, в то время как очи Эдвардины были безмятежны и пусты, как у куклы. Только вот ум этот он явно употреблял во зло окружающим.
Да, мальчишка, похоже, явился к нему с какой-то целью…
— Сейчас позвоню Гиллету, чтобы он пригласил сюда слуг, — предложил Брейди, прервав тягостные размышления Киппа по поводу своих новых родственников. — Ты, по-моему, говорил, что хочешь, чтобы все они стали свидетелями на твоей свадьбе, да?
— Ну конечно. Впрочем, кажется, это предложил Гиллет, но мне эта идея тоже пришлась по душе, — кивнул Кипп. Взяв Эбби за руку, он двинулся вслед за священником к огромному беломраморному камину в дальнем конце зала. Еще раньше они все пришли к единодушному выводу, что церемонию лучше всего будет провести именно тут.
— Немного нервничаете, милорд? — осведомилась Эбби, вдруг осознав, что она сама непонятно по какой причине сохраняет ледяное спокойствие — точь-в-точь узник, распростившийся с последней надеждой на спасение и примирившийся со своей участью.
— Если честно, то да. Все поджилки трясутся, — неожиданно признался Кипп, не сводя глаз со священника, который как раз в эту минуту раскрыл толстую Библию и принялся быстро листать страницы. — А вот вы, надо отдать вам должное, сохраняете поразительное хладнокровие. Наверное, с каждым разом все легче, да?
— Ну… возможно, вы и правы, милорд. После того как я похороню вас и пойду к алтарю с третьим мужем, смогу сказать более точно, — пропела Эбби.
Наградой ей был короткий смешок.
Через пару минут Гиллет пригнал табунок слуг. Пошушукавшись, они в два ряда выстроились вдоль стен напротив окон.
Брейди вышел вперед и, встав рядом с Киппом, занял место шафера, готовый в нужную минуту передать ему обручальное кольцо, которое уже много веков переходило в семье Уиллоуби от поколения к поколению, — кольцо,
которое Кипп когда-то сам снял с пальца умершей матери, поклявшись при этом, что женится и обеспечит продолжение рода.
59 
