54 
Он удовлетворенно повалился на подушку, по-хозяйски обняв ее за плечи. Эйфория захлестывала, не давая думать. Он скомандовал:
– Значит, так! По приезде домой ты тут же переезжаешь ко мне, и хватит уже фордыбачить!
Она осторожно выбралась из-под его руки и пошла в ванную, ничего не ответив. Приняв душ и натянув шорты и топик, вернулась в комнату. Он ждал ее всё в той же вальяжной позе. Заметив, что она оделась, заинтересованно спросил:
– Зачем было напяливать на себя эти тряпки? Чтобы я мог их снять? – продолжить она ему не дала.
– Вот что, дорогой мой! – иронии в ее голосе хватило бы на толпу телеведуших. – Иди-ка ты к себе и больше здесь не появляйся, если не хочешь схлопотать по физиономии! А я впредь буду тщательно следить, чтобы моя дверь всегда была закрыта! Дома я даже имя твое забуду, эгоист несчастный!
Антон медленно сел в кровати. Недоуменно глядя на нее, предложил:
– Давай поженимся, если ты не хочешь по-другому!
Она истерически засмеялась, но тут же оборвала смех, испугавшись, что перебудит всех соседей.
– Давай шуруй отсюда, благодетель! И жертвовать собой не стоит! Замуж я за тебя не собираюсь. Надо же, повышение в должности, но с теми же обязанностями! И убирайся, пока я весь санаторий не перебудила!
Посмотрев в ее сверкающие гневом глаза, он оделся и вышел, понимая, что опять все сделал не так.
После его ухода Аня, не веря себе, долго смотрела на свои подрагивающие руки. Наконец упала на разобранную постель и сразу же уснула.
Проснулась уже в одиннадцатом часу. Быстро умывшись, пошла к морю. После вчерашнего шторма на берегу валялись выброшенные из моря водоросли, дохлые рыбы, но больше всего было разного плавучего мусора – пластиковых бутылок, пакетов и разного рода оберток. Всё это быстро разлагалось по жарким солнцем и пахло не слишком приятно. Вдоль берега медленно передвигалась бригада уборщиков, засовывая мусор в пластиковые мешки, и она понадеялась, что завтра берег будет чистым.
Во время ужина старалась не смотреть в сторону Антона, хотя и чувствовала его сверлящий взгляд. После ужина стремительно выбежала из здания, повернула за угол и затихла, ожидая погони. Но ее не было. Она с облегчением вздохнула и стала прохаживаться по аллеям с обратной стороны здания, выбирая неосвещенные места.
Увидев темную маленькую скамейку, почти незаметную под раскидистым кустом неизвестного растения, присела с краю и расслабилась, вдыхая запахи моря и остывающей земли. Вокруг начинали раскрываться пряно пахнувшие ночные цветы и кто-то громко застрекотал – кузнечики? Цикады? Сверчки? Она не была знакома с местной фауной.
Мимо проходили крепко обнявшиеся парочки, и тогда она сжималась в комочек, не желая, чтобы ее потревожили. Она не могла осознать, что же случилось прошлой ночью. За год жизни с Антоном ей никогда не было с ним так хорошо. Было ли это потому, что он наконец-то ласкал ее так, как ей хотелось, или это был итог ее многомесячного воздержания? Не найдя ответа, пошла в номер, всё так же испуганно оглядываясь по сторонам. Ей вовсе не хотелось видеть Антона и тем паче с ним говорить. Опять скажет какую-нибудь бестактность.
Забежав в номер, постояла у дверей, но ничего подозрительного не заметила. Еще раз проверив, хорошо ли закрыт замок, оставила ключ в дверях и повернула его на пол-оборота, чтобы снаружи замок открыть было нельзя, и только тогда стала раздеваться.
Легла в постель, постаравшись расслабиться, и тут в дверь негромко, но настойчиво постучали. Она замерла, не желая открывать. Антон стучал около получаса, потом ушел. Она долго прислушивалась к тишине, боясь вновь услышать стук. Но все было тихо, и она уснула.
После завтрака с полчаса гуляла по берегу, когда к ней присоединился хмурый Антон. Они молча несколько раз прошли по территории пляжа, пока Аня, смирившись, скинула сарафан и не устроилась всё на том же топчане. Он сел ей в ноги и настойчиво спросил:
– Что делать будем?
Она тихо ответила:
– Я лично отдыхаю, у меня еще неделя. А вот ты что делать собираешься – это твои проблемы.
Антон не ответил, и она удивленно посмотрела на него. Он остановившимися мутноватыми глазами смотрел на ее прикрытую довольно скромным купальником грудь. Возмутившись, она чувствительно пнула его ногой, и только тогда он пришел в себя. С трудом перевел взгляд на ее лицо и хрипловато пообещал:
– Я уеду с тобой. Только скажи, когда ты уезжаешь и чем – самолетом или поездом?
54 
