Но... читается легко и любовь-морковь
61 
— Сырое? Да мы насквозь промокли. Интересно, как мы все это объясним, когда вернемся?
— Может, мы попали под кратковременный дождик, — предложила Молли и улыбнулась, когда плечи Доминика затряслись от смеха.
— Скорее, кратковременный ураган, — сказал он и с хохотом окатил Молли водой.
— Сметавший все на своем пути, — подхватила она и окатила его в ответ.
И бой начался.
Хохоча, они брызгались водой из ручья и со стороны были похожи на двух сумасшедших, сбежавших из надоевшей клиники. Потом нехотя покинули поляну и вернулись в конюшню, так до конца и не выяснив, что между ними происходит… и тут им снова повстречалась Билли Уайт. Не женщина, а казнь египетская.
— Вы же все мокрые!
— До чего она наблюдательная, — подмигнул Молли Доминик.
— Просто мы попали под внезапный кратковременный ливень, — сообщила Молли, направляя лошадь прямо на Билли, так что той пришлось отступить в сторону. — В Вирджинии такое не редкость.
— А почему вы с ног до головы в грязи?
— Билли, даже если я отращу себе вторую голову и начну с ней петь дуэтом оперные арии, вас это все равно совершенно не должно заботить, — сказал Доминик, пока Молли продолжала наступать на Билли. Сейчас он явно был добродушнее, чем прежде. Но не настолько, чтобы Билли Уайт забыла его предупреждение. Она поняла, что пора исчезать. Немедленно.
Молли тоже собиралась поступить так же… по той же самой причине: в целях самосохранения.
Но не сейчас…
Глава 16
Иногда Молли требовалось одиночество. Только что она была душой компании, заводилой — и вдруг внезапно ей хотелось сбежать ото всех, побыть наедине с собой.
Поэтому когда они с Домиником вернулись в дом, приняли душ и переоделись, она усадила детей в кухне с миссис Джонни, выдала им набор детских печатей в форме животных, а сама вышла на улицу. Усевшись в одну из тележек для гольфа, она отправилась в экспедицию по посыпанной щебнем дорожке.
Дорожка заканчивалась возле ручья — наверняка того самого, в котором они с Домиником резвились часом раньше. Она заглушила мотор, скрестила руки на руле, положила на них подбородок и стала смотреть на отражающееся в быстро бегущей воде солнце и деревья на том берегу. Не думая ни о чем.
Тишина.
Покой.
Никого.
Она могла бы провести здесь целый день, чтобы мозг и тело как следует отдохнули. Здесь на нее никто не смотрел, не оценивал. Не нужно было думать, как себя вести. Остаться бы здесь на несколько часов, на несколько дней — наедине с собой она бы ничуть не скучала.
— Ну, хватит, — сказала Молли самой себе минут через десять. — Хорошенького понемножку.
Хорошо побыть вдвоем с собой. Или принять ванну с гидромассажем.
Но пора к детям и Доминику. Она им нужна.
Можно ли считать побег удачным, если знаешь, что сбегать тебе не хочется?
И все же так быстро она возвращаться не собиралась. Надо было сначала кое-что себе доказать.
Доказать, что ей не нужно возвращаться.
Молли вылезла из машины. Вдоль ручья тянулась тропинка, и она двинулась по ней направо.
Вдруг она найдет цветы, чтобы украсить волосы. Много цветов, целый букет. Пусть миссис Джонни поставит его на обеденный стол.
Или наткнется на поляну, как ту, возле тропинки для верховой езды. И это будет ее Тайным местом. Потом можно будет показать детям и устроить с ними пикник. Придумают этой поляне название, разведут костер и станут танцевать вокруг, а потом…
— Прекрати! — скомандовала она себе. Несколько птиц в ветвях над головой протестующе защебетали. — Ой, простите, что я вас потревожила, — извинилась она и пошла дальше.
В этом месте тропинка очень близко подходила к воде. Молли сосредоточилась на том, куда ставить ноги, и не заметила, как дошла до резкого поворота вправо. Послышались голоса. Молли резко остановилась, чтобы остаться незамеченной.
— …почему мы не можем начать заново? Нам было хорошо вместе, и ты это отлично знаешь.
— Хорошо? Кому из нас было хорошо? И потом, мне непонятно, чего ты так боишься. Что я к тебе слишком сильно привяжусь!
Молли сделала шаг назад. Дерек и Синара. Ссорятся.
Теперь надо было повернуться и уйти и забыть о том, что она подслушала. Так поступил бы всякий благовоспитанный человек.
Она же осталась там, где стояла, и вытянула шею, чтобы получше расслышать.
— Ты же знаешь, я уже был женат. И ничего хорошего из этого не вышло.
— Да брось, все хоть раз прошли через брак. Сколько нам было — лет двадцать? Ты с этой хористкой, я с Клайвом, охотившимся за моими деньгами.
61 
