15 
Рафаэль принял информацию к сведению, но не отреагировал на угрозу, вместо этого он изучал ее.
Вчерашняя модная, перепачканная грязью одежда сменилась на джинсы, обтягивающие ее стройные бедра, и кашемировый свитер на один оттенок бледнее ее потрясающих глаз.
Без макияжа она выглядела так, будто только что вышла из душа, и ее еще влажные волосы свободно спадали по чистому бледному лицу. Она была так молода, что он неожиданно почувствовал себя старым и потрепанным.
Она также выглядела смертельно уставшей. Не слишком довольный беспокойством, нарастающим у него в груди, он рявкнул:
— О чем думала ваша семья, когда отпустила вас сюда в таком состоянии?
Подобное проявление заботы еще сильнее разозлило ее.
— Моя семья… моя семья разбита. Мой отец разорен. Представьте себе, как он себя чувствует сейчас!
Рафаэль попытался и не смог. Он никогда не рассчитывал на поддержку семьи, только на самого себя. Интересно, каково это — быть членом семьи, готовой сражаться на твоей стороне.
Он посмотрел на ее злое лицо.
Рафаэль понятия не имел, но он подозревал, что многие могли позавидовать Филипу Маршанту.
Себя он в это число не включал.
— Вы знаете, что только в прошлом году он пережил сердечный приступ? Вы знаете, что у него тройное шунтирование? — спрашивала она, вспоминая, как зашла в кабинет и увидела отца на полу, прижимающего руку к груди.
Она никогда не забудет тот ужас и совершенную беспомощность, которые она ощущала, когда держала его холодную трясущуюся руку и ждала приезда скорой помощи. Минуты казались тогда часами. Эта сцена постоянно снилась ей в кошмарных снах.
— Нет, я этого не знал.
— Да это бы ничего не изменило, да? — презрительно заявила она. — Вам плевать, кому вы делаете больно. Мой брат все еще в больнице.
— Ребенок родился намного раньше срока?
— Я не собираюсь обсуждать с вами свои семейные дела! — отрезала она.
— Я думал, что вы как раз это и делаете, — заметил он, а потом повернулся к замене, которая внимательно слушала каждое их слово. — Когда Гретхен вернется, попросите ее отменить все мои встречи на сегодня. — Пойдемте. — Он нетерпеливо посмотрел на Либби. — Вам нужно сесть.
Он указал на дверь своего офиса. Она покачала головой:
— Я сидела. Вы заставили меня встать.
— Позвольте я перефразирую. Вы можете пойти самостоятельно, или я вас понесу.
Она в ужасе уставилась на него:
— Вы не посмеете.
— Неверный ответ, — сказал он, легко поднимая ее на руки.
Она стала отчаянно пинаться и махать руками.
— Вы напоминаете мне одного поросенка, которого я когда-то знал. — Он поставил ее на ноги посреди своего офиса. — Я бы сказал, присаживайтесь, но, боюсь, вы снова станете возражать. Знаете, если вам хочется полностью использовать сложившиеся обстоятельства, то следовало позвонить в прессу.
Либби тяжело дышала.
— Как вы смеете так со мной обращаться? И вообще, откуда вы знаете, что я этого не сделала?
— А вы сделали?
— Я позвонила в местные новости, — соврала она и посмотрела на часы. — Мне кажется, они уже как раз должны приехать. Им понравится, как ваши здоровые парни будут выкидывать плачущую женщину.
— Никогда не играйте в покер, проиграете.
Рафаэль вглядывался в ее лицо. Голубые глаза были абсолютно сухие.
— Вы не плачете, — мягко заметил он.
— Я заплачу, — хмуро пообещала она и исполнила свой коронный трюк.
Позволив глазам наполниться слезами, она моргнула, и слезинка скатилась по щеке. Она смахнула ее тыльной стороной ладони и с вызовом посмотрела на высокого мужчину, который случайно разорил ее семью.
Сколько семей он вот так разрушил? Ему было все равно, такие, как он, шли к цели, не замечая жертв, которых им приходилось приносить по пути.
Она села на стул, который он пододвинул для нее, и бросила вежливое «спасибо» — от хороших манер было так же трудно избавиться, как от плохих привычек, и они зачастую приносили гораздо больше неудобств.
Хотя не настолько, как ее физическая реакция на этого человека. Дело не просто в том, что он был самым красивым мужчиной, которого Либби когда-либо встречала или могла себе представить. Она не могла бы отреагировать сильнее, если бы повернула голову и увидела посреди офиса дикого хищника.
Но тут Либби вспомнила своего брата, и из ее глаз потекли настоящие слезы, вместе с которыми исчезло все желание бороться. Зачем она приехала? Чего она хотела добиться?
15 
