Все казалось непонятным и запутанным. Еще несколько недель назад Боб мог бы без особых усилий расстаться с Марлой, но теперь все было иначе. Прошлой ночью он испытал потрясение. Ему стало ясно, что он по-настоящему любит Марлу. Дело было вовсе не в сексе, он сердцем чувствовал эту любовь и не мог представить себе, что придется от нее отказаться. Жизнь его в этом случае станет совершенно пустой. Он не ожидал, что такое может произойти, и теперь пребывал в полной растерянности.
Неожиданно кто-то взял его за больной локоть, и Боб чуть не подпрыгнул от боли.
– Извини, – сказал Джим. Он облокотился на перила рядом с Бобом и положил руку ему на плечо. – Что-то ты начинаешь расклеиваться: сначала болела лодыжка, теперь локоть, и вся шея в сыпи. – Он слегка отодвинулся и внимательно посмотрел на Боба. – Слушай, а у тебя волосы не стали редеть?
Боб машинально провел рукой по волосам. Он тоже стал это замечать, но не хотел признаваться.
– Думаю, несколько лет мне еще обеспечено, – натянуто улыбнулся он.
– Так проживи их достойно, – неожиданно проговорил Джим.
Боб удивленно посмотрел на него: ему показалось, что в голове старика звучало предупреждение.
Но с кем ему придется прожить остаток жизни? С этой мыслью Боб повернулся и отправился на поиски тмина для парадного обеда.
27
Марла проснулась и выключила будильник, чтобы звонок не разбудил мирно спавшего рядом с ней Боба. Четыре часа сорок пять минут! Никогда еще она не просыпалась так рано. Марла накинула один из махровых халатов Сильвии, надела толстые носки и направилась в ванную, где ее ждала стиральная машина.
Переступив порог, она с тоской огляделась. В начале недели Сильвия навела здесь порядок, но в углу опять лежала гора грязного белья: носки, плавки, футболки, рубашки и никак не меньше десятка джинсов…
Марла с тоской посмотрела на регуляторы стиральной машины, которую тихо ненавидела. Зачем так много вариантов? И откуда ей знать, какой выбрать? Дома у нее была маленькая допотопная стиральная машина, очень простая в обращении, и ей не приходилось ломать голову над переключателями.
После десяти минут бесплодных размышлений Марла взяла белье, сколько захватила рука, и бросила его в открытый люк машины, напоминавший жадную пасть. После этого она закрыла глаза и повернула переключатель. Оставалось надеяться только на удачу.
С тяжелым сердцем Марла побрела на кухню. Было уже начало шестого, она не укладывалась в свой график! Марла словно очнулась. Она включила духовку на триста пятьдесят градусов и с огромным трудом притащила из кладовой исполинскую индейку, вернее – просто прикатила по полу. Ночью, видимо, было морозно – на газоне виднелся иней, – и тушка нисколько не оттаяла. Ей пришлось уложить птицу на кусок фольга, поскольку она не умещалась ни на один противень. Марла открыла духовку, но тут возникла еще одна проблема: как перенести туда индейку. Она огляделась, и ей на глаза попалась гладильная доска. Марла прислонила один ее конец к дверце и стала подталкивать скользкого монстра к духовке. Но здесь выяснилось, что тушка слишком велика и не пройдет в дверцу. Никакие ухищрения помочь не могли.
Марла чуть не плакала с досады. Она кое-как затащила злосчастную индейку на стол и попыталась разрезать птицу пополам – сначала ножом, потом пилой, наконец, отчаявшись, попробовала разрубить тушку топором, но только поранила руку. Промерзшее мясо было твердым, как камень, и все ее мучения оказались напрасны. Двадцатикилограммовая красавица индейка не желала становиться украшением стола!
Положение было критическим.
Чуть брезжил рассвет, когда Марла подлетела к стоянке возле круглосуточно работавшего супермаркета. Несмотря на такой ранний час, по торговому залу бродили толпы женщин, одержимых одной мыслью: купить ту единственную жизненно важную вещь, которую забыли приобрести заранее. Но беда была в том, что как раз эти необходимые товары – клюквенное варенье, сладкий картофель и фарш – давным-давно были распроданы.
Марла подошла к пугающе пустому мясному прилавку: ни одной птицы, только груды подтаявшего, порозовевшего от крови льда. Прилавок напоминал опустевшее поле битвы. Мясник сидел, вытянув ноги в полном изнеможении – явная жертва недавнего побоища.
Вид у Марлы был не блестящий: растрепанные волосы, лицо без грима, мешковатый свитер. Но она знала, что надо обязательно понравиться мяснику и уговорить его помочь. Она начала душещипательный рассказ о назревающей трагедии, о том, что индейка никак не влезает в духовку и ее ничем не разрубить.